|
| Уголок мракобесия. | |
| | Автор | Сообщение |
---|
Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Уголок мракобесия. Вт Мар 05, 2019 1:13 am | |
| | |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Вт Мар 05, 2019 3:19 pm | |
| | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Ср Мар 06, 2019 12:20 am | |
| - Ю.С. пишет:
- а здесь не то что уголок - континент мракобесия. Рабство как оно есть
Не понял. Какой континент? Там человек 20, от силы - 30. А рабство в любом мракобесии. | |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Ср Мар 06, 2019 6:52 pm | |
| Не понял. Какой континент? Там человек 20, от силы - 30. - да всё Вы понимаете. Это фото с тыла мероприятия снято. А вот фото с фасада: А вот перед мракобесом Шемшуком никто на коленках не ползает и рук не лобызает | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Чт Мар 07, 2019 12:40 am | |
| - Ю.С. пишет:
- Не понял. Какой континент? Там человек 20, от силы - 30. - да всё Вы понимаете. Это фото с тыла мероприятия снято. А вот фото с фасада:
А вот перед мракобесом Шемшуком никто на коленках не ползает и рук не лобызает Ну если задача ставится пройти в низком проёме, то на коленки - это совсем не западло, просто иначе нельзя. Потом, добровольно, осознанно преклонять колена - это норма как в Западной, так и Восточной культуре. Рабское же коленопреклонение - это когда на колени ставят силой, угрозами. | |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Чт Мар 07, 2019 8:43 am | |
| Ну если задача ставится пройти в низком проёме, - кем ставится такая задача и зачем? то на коленки - это совсем не западло, - западло просто иначе нельзя - да ладно! Что мешает сбоку обойти, а не лезть на карачкаХ? Потом, добровольно, осознанно преклонять колена - это норма как в Западной, так и Восточной культуре. Рабское же коленопреклонение - это когда на колени ставят силой, угрозами. - так сначала силой и угрозами ставили, а потом рабство уже в крови
Люди холопского звания - Сущие псы иногда: Чем тяжелей наказания, Тем им милей господа. Яков таким объявился из младости, Только и было у Якова радости: Барина холить, беречь, ублажать Да племяша-малолетка качать.
Непонятно зачем Вы вообще ищите какие-то родноверческие ролики и таки сразу припечатали - мракобес. У меня шемшуковская книга по сыроедению есть и могу сказать из собственного опыта, что чел в теме. И травник в теме. и Сидоров | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Чт Мар 07, 2019 10:14 am | |
| - Ю.С. пишет:
- Ну если задача ставится пройти в низком проёме, - кем ставится такая задача и зачем?
то на коленки - это совсем не западло, - западло просто иначе нельзя - да ладно! Что мешает сбоку обойти, а не лезть на карачкаХ? Потом, добровольно, осознанно преклонять колена - это норма как в Западной, так и Восточной культуре. Рабское же коленопреклонение - это когда на колени ставят силой, угрозами. - так сначала силой и угрозами ставили, а потом рабство уже в крови
Люди холопского звания - Сущие псы иногда: Чем тяжелей наказания, Тем им милей господа. Яков таким объявился из младости, Только и было у Якова радости: Барина холить, беречь, ублажать Да племяша-малолетка качать.
Народ, он все правильно понимает по жизни. Он-то знает откуда у нее ноги растут. Он не запойный барчук - бездельник, бабник, картежник, лгун, ненавидящий свою страну, ее историю, правительство и народ, Франко-Британский подпевала. Изобретатель, гребанный, ВеликорослогоБольногоБелоруса
Непонятно зачем Вы вообще ищите какие-то родноверческие ролики и таки сразу припечатали - мракобес. У меня шемшуковская книга по сыроедению есть и могу сказать из собственного опыта, что чел в теме. И травник в теме. и Сидоров Травник, шмавник..... Все у нихвыдернуто, передернуто из Лекарственного спрвочника Машковского. | |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Пт Мар 08, 2019 8:09 am | |
| А этого больного беларуса тоже Франко-британский подпевала придумал? Или таки Вы отрицаете то, что в ту пору было нормой (великорослыебольныебелорусы)?
"Несколько лет тому назад в одном из своих поместий жил старинный русский барин, Кирила Петрович Троекуров. Его богатство, знатный род и связи давали ему большой вес в губерниях, где находилось его имение. Соседи рады были угождать малейшим его прихотям; губернские чиновники трепетали при его имени; Кирила Петрович принимал знаки подобострастия как надлежащую дань; дом его всегда был полон гостями, готовыми тешить его барскую праздность, разделяя шумные, а иногда и буйные его увеселения. Никто не дерзал отказываться от его приглашения или в известные дни не являться с должным почтением в село Покровское. В домашнем быту Кирила Петрович выказывал все пороки человека необразованного. Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава и всем затеям довольно ограниченного ума. Несмотря на необыкновенную силу физических способностей, он раза два в неделю страдал от обжорства и каждый вечер бывал навеселе. В одном из флигелей его дома жили шестнадцать горничных, занимаясь рукоделиями, свойственными их полу. Окна во флигеле были загорожены деревянною решеткою; двери запирались замками, от коих ключи хранились у Кирила Петровича. Молодые затворницы в положенные часы сходили в сад и прогуливались под надзором двух старух. От времени до времени Кирила Петрович выдавал некоторых из них замуж, и новые поступали на их место. С крестьянами и дворовыми обходился он строго и своенравно; несмотря на то, они были ему преданы: они тщеславились богатством и славою своего господина и в свою очередь позволяли себе многое в отношении к их соседам, надеясь на его сильное покровительство.
Раз в начале осени Кирила Петрович собирался в отъезжее поле. Накануне был отдан приказ псарям и стремянным быть готовыми к пяти часам утра. Палатка и кухня отправлены были вперед на место, где Кирила Петрович должен был обедать. Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирила Петровича на своем собачьем языке. Тут же находился и лазарет для больных собак под присмотром штаб-лекаря Тимошки и отделение, где благородные суки ощенялись и кормили своих щенят. Кирила Петрович гордился сим прекрасным заведением и никогда не упускал случая похвастаться оным перед своими гостями, из коих каждый осматривал его по крайней мере уже в двадцатый раз. Он расхаживал по псарне, окруженный своими гостями и сопровождаемый Тимошкой и главными псарями; останавливался пред некоторыми конурами, то расспрашивая о здоровии больных, то делая замечания более или менее строгие и справедливые, то подзывая к себе знакомых собак и ласково с ними разговаривая. Гости почитали обязанностию восхищаться псарнею Кирила Петровича. Один Дубровский молчал и хмурился. Он был горячий охотник. Его состояние позволяло ему держать только двух гончих и одну свору борзых; он не мог удержаться от некоторой зависти при виде сего великолепного заведения. «Что же ты хмуришься, брат, – спросил его Кирила Петрович, – или псарня моя тебе не нравится?» – «Нет, – отвечал он сурово, – псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам». Один из псарей обиделся. «Мы на свое житье, – сказал он, – благодаря бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее». Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя и чувствовали, что шутка псаря могла отнестися и к ним"
. Травник, шмавник..... Все у нихвыдернуто, передернуто из Лекарственного спрвочника Машковского. -разумеется, русский народ до еврея Машковского ничего не знал о лекарственных травах. Вам ненависть к родноверию мозги замутила. Вы могли бы эту лапшу вешать, если бы я был чисто городским жителем. Но я до поступления в ВУЗ лето проводил в деревне, откуда весь мой род вышел и доподлинно знаю, что обычная крестьянка без всяких справочников травы собирала и сушила и знала как и когда применять (как мои тётки), а были в каждой деревне и бабки-травницы и те на порядок больше знали и передавали знания из поколения в поколение. И знания их были таковы, что даже одну и ту же болезнь у разных людей они лечили не одним и тем же набором, как в официальной медицине принято, а подход был индивидуальным - одному исходя из его комплекции и состояния прописывались одни травы, а другому, с такой же болезнью другие. Жидок этот только чужие знания всосал, да и то поверхностно. Но он академик и осыпан благами, а травницы-кудесницы милостями от государства не одарены, а журнал "здоровье", сколья его знал в 60-90-е всегда вёл борьбу со знахарками, рассказывая страшные байки как они какие попало травы всем при любых юолезнях прописывали и люди мёрли пачками. Особенно страшные глаза делали врачи, когда рассказывали как знахарки травы для лечения рака выдавали. Типо "травами рак лечат! Злодеи!" Тогда как сама официальная медицина справлялась с 5% заболевших, у знахарок то (настоящих сельских травниц, а не синюшних толстых тёток, торгующих травами на городских рынках) процент спасённых то побольше был. | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Пт Мар 08, 2019 11:38 am | |
| -разумеется, русский народ до еврея Машковского ничего не знал о лекарственных травах.
Русский народ знал много, но осколочно, по углам, жил разбросанным по большому пространству. В СССР, в связи с коллективизацией и индустрализацией, шла урбанизация населения, интенсивная миграция, насильственное перемещение, потеря домостроя, семейного уклада, жизненных традиций. Машковский собрал, систематизировал травные знания, ввел их в промышленную фармакопею и сделал доступной для широчайшей практики всему насе4лению СССР выпустив в изданиеряд исчерпывающих справочноков по лекарственным растениям. Снимаю кипу! В общем-то, он не столько еврей, сколько ученый, академик Герой Социалистического Труда.
"Михаи́л Давы́дович Машко́вский (16 февраля [1 марта] 1908, Пинск — 4 июня 2002, Москва) — советский учёный, академик РАМН, один из основоположников российской фармакологии, выдающийся специалист в области создания, классификации и описания лекарственных средств и фармакотерапии; автор многократно переиздававшегося издания «Лекарственные средства (пособие по фармакотерапии для врачей)». Герой Социалистического Труда (1991). Родился в уездном городе Пинске неподалёку от Бреста в семье учителя еврейской начальной школы Давида Машковского (расстрелянного белополяками по ложному обвинению в числе группы евреев в 1919 году). В судьбе Михаила Давыдовича важную роль сыграли его братья, известные в своих областях специалисты — Яков Давидович Мошковский (1905—1939), военный и полярный лётчик, один из организаторов воздушно-десантных войск в РККА и парашютного спорта, активный участник высадки экспедиции И. Д. Папанина на Северный полюс в 1937 г., начальник первой в СССР парашютной школы, погибший при выполнении 502-го прыжка с парашютом, и Шабсай Давидович Мошковский (1895—1982) — член-корреспондент АМН СССР, крупный инфекционист и эпидемиолог, много сделавший в области изучения малярии и борьбы с этим заболеванием. В память об этих людях одной из улиц Пинска дано имя «Улица братьев Машковских»[1]." | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Пт Мар 08, 2019 7:21 pm | |
| - Ю.С. пишет:
- А этого больного беларуса тоже Франко-британский подпевала придумал? Или таки Вы отрицаете то, что в ту пору было нормой (великорослыебольныебелорусы)?
"Несколько лет тому назад в одном из своих поместий жил старинный русский барин, Кирила Петрович Троекуров. Его богатство, знатный род и связи давали ему большой вес в губерниях, где находилось его имение. Соседи рады были угождать малейшим его прихотям; губернские чиновники трепетали при его имени; Кирила Петрович принимал знаки подобострастия как надлежащую дань; дом его всегда был полон гостями, готовыми тешить его барскую праздность, разделяя шумные, а иногда и буйные его увеселения. Никто не дерзал отказываться от его приглашения или в известные дни не являться с должным почтением в село Покровское. В домашнем быту Кирила Петрович выказывал все пороки человека необразованного. Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава и всем затеям довольно ограниченного ума. Несмотря на необыкновенную силу физических способностей, он раза два в неделю страдал от обжорства и каждый вечер бывал навеселе. В одном из флигелей его дома жили шестнадцать горничных, занимаясь рукоделиями, свойственными их полу. Окна во флигеле были загорожены деревянною решеткою; двери запирались замками, от коих ключи хранились у Кирила Петровича. Молодые затворницы в положенные часы сходили в сад и прогуливались под надзором двух старух. От времени до времени Кирила Петрович выдавал некоторых из них замуж, и новые поступали на их место. С крестьянами и дворовыми обходился он строго и своенравно; несмотря на то, они были ему преданы: они тщеславились богатством и славою своего господина и в свою очередь позволяли себе многое в отношении к их соседам, надеясь на его сильное покровительство.
Раз в начале осени Кирила Петрович собирался в отъезжее поле. Накануне был отдан приказ псарям и стремянным быть готовыми к пяти часам утра. Палатка и кухня отправлены были вперед на место, где Кирила Петрович должен был обедать. Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирила Петровича на своем собачьем языке. Тут же находился и лазарет для больных собак под присмотром штаб-лекаря Тимошки и отделение, где благородные суки ощенялись и кормили своих щенят. Кирила Петрович гордился сим прекрасным заведением и никогда не упускал случая похвастаться оным перед своими гостями, из коих каждый осматривал его по крайней мере уже в двадцатый раз. Он расхаживал по псарне, окруженный своими гостями и сопровождаемый Тимошкой и главными псарями; останавливался пред некоторыми конурами, то расспрашивая о здоровии больных, то делая замечания более или менее строгие и справедливые, то подзывая к себе знакомых собак и ласково с ними разговаривая. Гости почитали обязанностию восхищаться псарнею Кирила Петровича. Один Дубровский молчал и хмурился. Он был горячий охотник. Его состояние позволяло ему держать только двух гончих и одну свору борзых; он не мог удержаться от некоторой зависти при виде сего великолепного заведения. «Что же ты хмуришься, брат, – спросил его Кирила Петрович, – или псарня моя тебе не нравится?» – «Нет, – отвечал он сурово, – псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам». Один из псарей обиделся. «Мы на свое житье, – сказал он, – благодаря бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее». Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя и чувствовали, что шутка псаря могла отнестися и к ним" Где Вы увидели ВеликорослогоБольногоБелоруса? ГДЕЕЕЕЕ????! Нетути его у русского патриота - А.С. Пушкина. Где Вы углядели у Пушкина ЭТО У.БИЩЕ?: ........................................................ .................. Видишь, стоит, изможден лихорадкою, Высокорослый больной белорус: Губы бескровные, веки упавшие, Язвы на тощих руках, Вечно в воде по колено стоявшие Ноги опухли; колтун в волосах; Ямою грудь, что на заступ старательно Изо дня в день налегала весь век… Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно: Трудно свой хлеб добывал человек! Не разогнул свою спину горбатую Он и теперь еще: тупо молчит И механически ржавой лопатою Мерзлую землю долбит! Перечитал, с удовольствием, "Дубровский"! Ничего подобного британскому подпевале не нашел: везде здоровые, бодрые русские люди разного духовного пошиба. Вы-то, что? Своего понимания не имеете? | |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Сб Мар 09, 2019 12:19 am | |
| Машковский собрал, систематизировал травные знания, ввел их в промышленную фармакопею и сделал доступной для широчайшей практики всему насе4лению СССР выпустив в изданиеряд исчерпывающих справочноков по лекарственным растениям - Ещё раз повторю: что он мог сделать широко доступным, ежели знания эти и так были широко доступны? Это старый гешефт евреев - брать давно известное и выдавать за своё. Как ТО Эйнштейна. Русский народ знал много, но осколочно, по углам, жил разбросанным по большому пространству. - да откуда Вы знаете? У меня есть добрый знакомый (ещё не друг, но очень мне в некоторых делах помог и мы вышли на очень задушевное общение). Он медик. И вот когда он в середине 70-х учился в мединституте, то летом поехали они в стройотряд - это была глубинка вологодской области. Работали они на лесопилке и один из рабочих страшно повредил ногу. Студенты окончили тогда 4-й курс и через некоторое время все они диагностировали у рабочего гангрену и потребовали у директора, чтобы того срочно отвезли в райцентр, в больницу. Причём они считали, что ступню (а то и выше) уже не спасти. Но рабочий на их волнение ответил, что мол фигня и пусть отвезут его к бабкам. Директор дал машину и трща увезли. Местные рассказали, что испокон веков здесь живёт род знахарок. Когда знакомый стал рассказывать что узнал, то сразу вспомнилась Олеся Куприна, т.к. местные поведали, что род этот знахарческий - женский. Всегда живут бабка, дочь и внучка. Когда бабка умирает, то дочь исчезает, возвращается беременной и всегда рожает дочь. Через неделю рабочий вернулся и они прямо таки офигели, потому что чернота исчезла и нога была совершенно исцелена. Годы прошли, мой знакомый стал известным врачом, появились связи и вот в конце 90-х один из его высокопоставленных знакомых и он же известный бандит и бизнесмен заболел раком. Медицина хорошего прогноза не дала. Он стал обзванивать знакомых медиков по принципу, по которому в Союзе знали, что этот врач "хороший" (у него процент излечения высокий и руки и голова от Бога), а тот - унылое гавно, выпишет лекарства, которые не помогут. Звонил он и моему знакомому, и хотя прошло более 20 лет он посоветовал съездить к этим знахаркам. Бизнесмен уехал. Потом звонил, благодарил. Сказал что теперь очень обязан, т.к. рак они ему вылечили. Сказал, что та бабка, которую знал мой знакомый, умерла. Теперь у них снова смена - дочь стала бабкой, а внучка - дочкой, и у неё своя теперь дочь подрастает. Вы мало что знаете про знания нашего народа, поэтому всё время хамите на хранителей. Вы представитель официальной медицины, поэтому шоры с Ваших глаз не снять. А я повидал по крайней мере нескольких человек, которые не неожиданно вдруг из простых советских людей стали волхвами, а у них весь род в глубину веков этим занимался. Когда я пришёл в рукопашный бой, то тогда мы административно подчинялись школе казачьего пластунского боя и они занимались вместе с нами и был там казак, который знал эту систему от деда и то, что он вытворял ни один китаец не сделает. Так же его деды и прадеды были костоправами. Чтобы не быть преследуемым как знахарь, он отучился в меде и сейчас выдающийся мануальщик. Я с ним иногда встречаюсь и даже занимаюсь совместно и доподлинно знаю, что к нему править позвоночник вся верхушка страны шастает (это не тот костоправ, визитку которого я Вам показывал. Он на порядки выше и по степени владения рукопашкой, и по знанию костоправства, чем тхэквондист с визитки). И сыновья его идут по тому же пути - один уже отучился в Меде, другой там студентом. Оба великолепные бойцы и отец им всю науку передаёт. Где Вы увидели ВеликорослогоБольногоБелоруса? ГДЕЕЕЕЕ????!Нетути его у русского патриота - А.С. Пушкина.Где Вы углядели у Пушкина ЭТО У.БИЩЕ?:........................................................ - да Вы почаще его перечитывайте. Ежели в Дубровском меж строк не разглядели сарказм, что собаки лучше людей живут, так есть ещё более откровенные его высказывания: Но мысль ужасная здесь душу омрачает: Среди цветущих нив и гор Друг человечества печально замечает Везде невежества убийственный позор. Не видя слез, не внемля стона, На пагубу людей избранное судьбой, Здесь барство дикое, без чувства, без закона, Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца. Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам Неумолимого владельца. Здесь тягостный ярем до гроба все влекут, Надежд и склонностей в душе питать не смея, Здесь девы юные цветут Для прихоти бесчувственной злодея. Опора милая стареющих отцов, Младые сыновья, товарищи трудов, Из хижины родной идут собой умножить Дворовые толпы измученных рабов. (ВЕЛИКОРОСЛЫЙБОЛЬНОЙБЕЛАРУС? Или "здоровые, бодрые русские люди разного духовного пошиба?) О, если б голос мой умел сердца тревожить! Почто в груди моей горит бесплодный жар И не дан мне судьбой витийства грозный дар? Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный И рабство, падшее по манию царя, И над отечеством свободы просвещенной Взойдет ли наконец прекрасная заря?
Да кабы один Пушкин с Некрасовым про больного беларуса то писал? Вот из автобиографической повести Салтыкова-нашего-Щедрина - это то, что он сам видел в своём дворянском детстве:
Здесь, я полагаю, будет уместно рассказать тетенькину историю, чтобы объяснить те загадочности, которыми полна была ее жизнь. Причем не лишним считаю напомнить, что все описываемое ниже происходило еще в первой четверти нынешнего столетия, даже почти в самом начале его. Как я упомянул выше, Анфиса Порфирьевна была младшая из дочерей дедушки Порфирия Васильича и бабушки Надежды Гавриловны. В семье она была нелюбима за свою необыкновенную злобность, так что ее называли не иначе, как «Фиска-змея». Под этим названием известна она была и во всем околотке. Благодаря этой репутации она просидела в девках до тридцати лет, несмотря на то, что отец и мать, чтоб сбыть ее с рук, сулили за ней приданое, сравнительно более ценное, нежели за другими дочерьми. А именно то самое Овсецово, с которым я только что познакомил читателя. Но в зрелых летах бог послал ей судьбу в лице штабс-капитана Николая Абрамыча Савельцева. Усадьба Савельцевых, Щучья-За̀водь, находилась на берегу реки Вопли, как раз напротив Овсецова. Имение было небольшое, всего восемьдесят душ, и управлял им старик Абрам Семеныч Савельцев, единственный сын которого служил в полку. Старик был скуп, вел уединенную жизнь, ни сам ни к кому не ездил, ни к себе не принимал. Жестоким его нельзя было назвать, но он был необыкновенно изобретателен на выдумки по части отягощения крестьян (про него говорили, что он не мучит, а тѝгосит). Хотя земли у него было немного, всего десятин пятьсот (тут и леску, и болотца, и песочку), но он как-то ухитрялся отыскивать «занятия», так что крестьяне его почти не сходили с барщины. Зато земля была отлично 109 обработана, и от осьмидесяти душ старик жил без нужды и даже, по слухам, успел скопить хороший капиталец. Пользуясь бесконтрольностью помещичьей власти, чтоб «тигосить» крестьян, Абрам Семеныч в то же время был до омерзительности мелочен и блудлив. Воровал по ночам у крестьян в огородах овощи, загонял крестьянских кур, заставлял своих подручных украдкой стричь крестьянских овец, выдаивать коров и т. д. Случалось, что крестьяне ловили его с поличным, а ночью даже слегка бивали, но он на это не претендовал. Иногда, когда уж приставали чересчур вплотную, возвращал похищенное: «Ну, на̀! жри! заткни глотку!» — а назавтра опять принимался за прежнее. Полегоньку скапливал он сокровище, ничем не брезгуя и не обижаясь, что соседи гнушались им. Но мало-помалу от мелочей он перешел и к крупным затеям. Воспользовавшись одною из народных переписей, он всех крестьян перечислил в дворовые. Затем отобрал у них избы, скот и землю, выстроил обок с усадьбой просторную казарму и поселил в ней новоиспеченных дворовых. Все это совершилось исподтишка и так внезапно, что никто и не ахнул. Крестьяне вздумали было жаловаться и даже отказывались работать, но очень скоро были усмирены простыми полицейскими мерами. Соседи не то иронически, не то с завистью говорили: «Вот так молодец! какую штуку удрал!» Но никто пальцем об палец не ударил, чтоб помочь крестьянам, ссылаясь на то, что подобные операции законом не воспрещались. С тех пор в Щучьей-За̀води началась настоящая каторга. Все время дворовых, весь день, с утра до ночи, безраздельно принадлежал барину. Даже в праздники старик находил занятия около усадьбы, но зато кормил и одевал их — как? это вопрос особый — и заставлял по воскресеньям ходить к обедне. На последнем он в особенности настаивал, желая себя выказать в глазах начальства христианином и благопопечительным помещиком. Хозяйство Савельцевых окончательно процвело. Обездолив крестьян, старик обработывал уже значительное количество земли, и доходы его росли с каждым годом. Смотря на него, и соседи стали задумываться, а многие начали даже ездить к нему под предлогом поучиться, а в сущности — в надежде занять денег. Но Абрам Семеныч, несмотря на предлагаемый высокий процент, наотрез всем отказывал. — Какие, братик-сударик, у нищего деньги! — не говорил, а словно хныкал он, — сам еле-еле душу спасаю, да сына вот в полку содержу. И мужичков своих вынужден был в дворовые поверстать, а почему? — потому что нужда заставила, жить 110 туго приходилось. Разве я не понимаю, что им, бедненьким, несладко, в казарме запершись, сидеть, да ничего не поделаешь. Своя рубашка к телу ближе. Теперь у меня и ржица залишняя есть, и овсеца найдется. Продам, — вот на чай с сахаром и будет... Дворянин-с; без чаю тоже стыдно! Так-то, братик-сударик! В довершение Савельцев был сластолюбив и содержал у себя целый гарем, во главе которого стояла дебелая, кровь с молоком, лет под тридцать, экономка Улита, мужняя жена, которую старик оттягал у собственного мужика. Улита домовничала в Щучьей-За̀води и имела на барина огромное влияние. Носились слухи, что и стариковы деньги, в виде ломбардных билетов, на имя неизвестного, переходят к ней. Тем не менее вольной он ей не давал — боялся, что она бросит его, — а выпустил на волю двоих ее сыновей-подростков и поместил их в ученье в Москву. С сыном он жил не в ладах и помогал ему очень скупо. С своей стороны, и сын отвечал ему полной холодностью и в особенности точил зубы на Улиту. — Придет и мое времечко, я из нее кровь выпью, жилы повытяну! — грозился он заранее. Николай Савельцев пользовался в полку нехорошею репутацией. Он принадлежал к той породе людей, про которых говорят: звери! Был без меры жесток с солдатами, и, что всего важнее, жестокость его не имела «воспитательного» характера, а проявлялась совсем беспричинно. В то время в военной среде жестокое обращение не представлялось чем-нибудь ненормальным; ручные побои, палка, шпицрутены так и сыпались градом, но требовалось, чтоб эти карательно-воспитательные меры предпринимались с толком и «за дело». Савельцев же увечил без пути. Сверх того, он не имел понятия об офицерской чести. Напивался пьян и в пьяном виде дебоширствовал; заведуя ротным хозяйством, людей содержал дурно и был нечист на руку. Встречались, конечно, и другие, которые в этом смысле не клали охулки на руку, но опять-таки они делали это умненько, с толком (такой образ действия в старину назывался «благоразумной экономией»), а не без пути, как Савельцев. Однажды зимой молодой Савельцев приехал в побывку к отцу в Щучью-За̀водь. Осмотрелся с недельку и затем, узнавши, что по соседству, в семье Затрапезных, имеется девица-невеста, которой предназначено в приданое Овсецово, явился и в Малиновец. Несмотря на зазорную репутацию, предшествовавшую молодому соседу, и дедушка и бабушка приняли его радушно. 111 Они чутьем догадались, что он приехал свататься, но, вероятно, надеялись, что Фиска-змея не даст себя в обиду, и не особенно тревожились доходившими до них слухами о свирепом нраве жениха. Дедушка даже счел приличным предупредить молодого человека. — Ты смотри в оба! — сказал он, — ты, сказывают, лих, да и она у нас нѐщечко! На что Савельцев совершенно добродушно ответил: — Не беспокойтесь! будет шелковая! А бабушка, с своей стороны, в том же духе предупреждала Фисочку: — Смотри, Фиска! Ты лиха, а твой Николушка еще того лише. Как бы он под пьяную руку тебя не зарубил! Но и Фисочка спокойно ответила: — Ничего, матушка, я на себя надеюсь! упѐтается! По струнке ходить будет! Затем, поговоривши о том, кто кого лѝше и кто кого прежде поедом съест, молодых обручили, а месяца через полтора и повенчали. Савельцев увез жену в полк, и начали молодые жить да поживать. Года четыре, до самой смерти отца, водил Николай Абрамыч жену за полком; и как ни злонравна была сама по себе Аифиса Порфирьевна, но тут она впервые узнала, до чего может доходить настоящая человеческая свирепость. Муж ее оказался не истязателем, а палачом в полном смысле этого слова. С утра пьяный и разъяренный, он способен был убить, засечь, зарыть ее живою в могилу. В качестве особы женского пола она ждала совсем не того. Она думала, что дело ограничится щипками, тычками и бранью, на которые она и сама сумела бы ответить. Но вышло нечто посерьезнее: в перспективе ежеминутно мелькало увечье, а чего доброго, и смерть. К тому же до Савельцева дошло, что жена его еще в девушках имела любовную историю и даже будто бы родила сына. Это послужило исходным пунктом для определения его будущих отношений к жене. Ни один шаг не проходил ей даром, ни одного дня не проходило без того, чтобы муж не бил ее смертельным боем. Случалось даже, что он призывал денщика Семена, коренастого и сильного инородца, и приказывал бить нагайкой полуобнаженную женщину. Не раз Анфиса Порфирьевна, окровавленная, выбегала по ночам (когда, по преимуществу, производились экзекуции над нею) на улицу, крича караул, но ротный штаб, во главе которого стоял Савельцев, квартировал в глухой деревне, и на крики ее никто не обращал внимания. Ей сделалось страшно. Впереди не виделось ни помощи, ни конца мучениям; она смирилась. 112 Разумеется, смирилась наружно, запечатлевая в своей памяти всякую нанесенную обиду и смутно на что-то надеясь. Мало-помалу в ее сердце скопилась такая громадная жажда мести, которая, независимо от мужниных истязаний, вконец измучила ее. С одной стороны, она сознавала зыбкость своих надежд; с другой, воображение так живо рисовало картины пыток и истязаний, которые она обещала себе осуществить над мужем, как только случай развяжет ей руки, что она забывала ужасную действительность и всем существом своим переносилась в вожделенное будущее. Кто знает, что может случиться! Муж может заболеть; пьянство его может кончиться параличом, который прикует его к одру, недвижимого, беспомощного. Не раз ведь бывало, что с ним случались припадки вроде столбняка, из которых, впрочем, выносливая его натура постоянно выходила победительницею. Но, может быть, наступит минута, когда припадки разрешатся чем-нибудь и более серьезным. И вот тогда... Во всяком случае, Савельцев был прав, удостоверяя дедушку, что Фиска будет шелковая. Она уж и не пыталась бороться с мужем, а только старалась не попадаться ему на глаза, всячески угождая ему при случайных встречах и почти безвыходно проводя время на кухне. Этим она, по крайней мере, достигла того, что постепенно и муж начал забывать о ней. В доме сделалось тише, и сцены смертного боя повторялись реже. Быть может, впрочем, Савельцев сам струсил, потому что слухи об его обращении с женою дошли до полкового начальства, и ему угрожало отнятие роты, а пожалуй, и исключение из службы. Анфиса Порфирьевна слегка оживилась. Но по мере того, как участь ее смягчалась, сердце все больше и больше разгоралось ненавистью. Сидя за обедом против мужа, она не спускала с него глаз и все думала и думала. — Что ты на меня глаза таращишь, ведьма проклятая? — кричал на нее муж, уловив ее загадочный взгляд. — Гляжу на тебя, ненаглядного, — отвечала она, тихо посмеиваясь. Не раз она решалась «обкормить» мужа, но, как и все злонравные люди, трусила последствий такого поступка. Ведь у всех ее жизнь была на виду, и, разумеется, в случае внезапной смерти Савельцева, подозрения прежде всего пали бы на нее. — Из-за него, из-за постылого, еще на каторгу, пожалуй, попадешь! — говорила она себе, — нет, нет! придет мой час, придет! Всякую нагайку, всякую плюху — все на нем, злодее, вымещу! 113 В таком положении стояло дело, когда наступил конец скитаниям за полком. Разлад между отцом и сыном становился все глубже и глубже. Старик и прежде мало давал сыну денег, а под конец и вовсе прекратил всякую денежную помощь, ссылаясь на недостатки. Сыну, собственно говоря, не было особенной нужды в этой помощи, потому что ротное хозяйство не только с избытком обеспечивало его существование, но и давало возможность делать сбережения. Но он был жаден и негодовал на отца. — Восемьдесят душ — это восемьдесят хрѐбтов-с! — говаривал он, — ежели их умеючи нагайкой пошевелить, так тут только огребай! А он, видите ли, не может родному детищу уделить! Знаю я, знаю, куда мои кровные денежки уплывают... Улита Савишна у старика постельничает, так вот ей... Ну, да мое времечко придет. Я из нее все до последней копеечки выколочу! Наконец старик умер, и время Николая Савельцева пришло. Улита сейчас же послала гонца по месту квартирования полка, в одну из дальних замосковных губерний; но замечено было, что она наказала гонцу, проездом через Москву, немедленно прислать в Щучью-За̀водь ее старшего сына, которому было в то время уже лет осьмнадцать. Сын действительно сейчас же приехал, пробыл у матери менее суток и исчез обратно в Москву. Этот эпизод, разумеется, послужил подтверждением слухов о капиталах покойного Слвсльцева, будто бы переданных Улите. Николай Абрамыч тотчас же взял отпуск и, как ураган, налетел на Щучью-За̀водь, в сопровождении своего наперсника, денщика Семена. Выскочив из брички, он приказал встретившей его на крыльце Улите подать самовар и тотчас же распорядился, чтоб созвали людей. — А с тобой, красавица, я разделаюсь! — прибавил он, обращаясь к бывшей домоправительнице отца. Улита стояла ни жива ни мертва. Она чуяла, что ее ждет что-то зловещее. За две недели, прошедшие со времени смерти старого барина, она из дебелой и цветущей барской барыни превратилась в обрюзглую бабу. Лицо осунулось, щеки впали, глаза потухли, руки и ноги тряслись. По-видимому, она не поняла приказания насчет самовара и не двигалась... — Что стала? Самовар! Живо! я тебя научу поворачиваться! — зарычал Савельцев, изрыгая целый поток непечатных ругательств, и затем вырвал из рук денщика нагайку и хлестнул ею по груди Улиты. — Это тебе задаточек! — крикнул он ей вдогонку. Чай Николай Абрамыч пил с ромом, по особой, как он выражался, 114 савельцевской, системе. Сначала нальет три четверти стакана чаю, а остальное дольет ромом; затем, отпивая глоток за глотком, он подливал такое же количество рому, так что под конец оказывался уже голый ямайский напиток. Напившись такого чаю, Савельцев обыкновенно впадал в полное бешенство. Созвавши дворовых, он потребовал, чтоб ему указали, куда покойный отец прятал деньги. Но никто ничего не отвечал. Даже те, которые нимало не сомневались, что стариковы деньги перешли к Улите, не указали на нее. Тогда обшарили весь дом и все сундуки у дворовых людей, даже навоз на конном дворе перерыли, но денег не нашли, кроме двухсот рублей, которые старик отложил в особый пакет с надписью: «На помин души». — Сказывайте добром, где деньги? — рычал разъяренный Савельцев, грозя нагайкой. Дворовые, бледные как смерть, стояли перед ним и безмолвствовали. — Что молчите? сказывайте, куда покойник, царство ему небесное, прятал деньги? — настаивал помещик. Дворовые продолжали молчать. Улита, понимая, что это только прелюдия и что, в сущности, дальнейшее развитие надвигающейся трагедии, беспощадное и неумолимое, всецело обрушится на нее, пошатывалась на месте, словно обезумевшая. — Не знаете?.. и кому он деньги передавал, тоже не знаете? — продолжал домогаться Савельцев. — Ладно, я вам ужо развяжу языки, а теперь я с дороги устал, отдохнуть хочу! Он, шатаясь, пошел сквозь толпу народа к крыльцу, раздавая направо и налево удары нагайкой, и наконец, стоя уже на крыльце, обратился к Улите: — А ты, сударка, будь в надежде. Завтра тебе суд будет, а покуда ступай в холодную! На другой день, ранним утром, началась казнь. На дворе стояла уже глубокая осень, и Улиту, почти окостеневшую от ночи, проведенной в «холодной», поставили перед крыльцом, на одном из приступков которого сидел барин, на этот раз еще трезвый, и курил трубку. В виду крыльца, на мокрой траве, была разостлана рогожа. — Где отцовы деньги? — допрашивал Улиту Савельцев, — сказывай! прощу! — Не видала денег! что̀ хотите делайте... не видала! — чуть слышно, стуча зубами, отвечала Улита. — Так не видала? Нагайками ее! двести! триста! — крикнул Савельцев денщику, постепенно свирепея. 115 Улиту раздели и, обнаженную, в виду собранного народа, разложили на рогоже. Семен засучил рукава. Раздался первый взмах нагайки, за которым последовал раздирающий душу крик. Коренастый инородец, постепенно озлобляясь, сыпал удар за ударом мерно, медленно, отсчитывая: раз-два... Савельцев безучастно выкуривал трубку за трубкой, пошучивая: — Ишь мяса̀-то нагуляла! Вот я тебе косточки-то попарю... сахарница! Или: — Полумесяцем, Семен! полумесяцем разрисовывай! рубец возле рубца укладывай... вот так! Скажет, подлая, скажет! до смерти запорю! Но не дошло и до пятидесяти нагаек, как Улита совсем замолчала. Улита лежала как пласт на рогоже, даже тело ее не вздрагивало, когда нагайка, свистя, опускалась ей на спину. В толпе послышался чей-то одиночный стон. Староста, стоявший неподалеку от барина, испугался. — Как бы не тово, Николай Абрамыч! как бы в ответе за нее не быть! — заикаясь от страха, предупреждал он. — А? что? — крикнул на него Савельцев, — или и тебе того же хочется? У меня расправа короткая! Будет и тебе... всем будет! Кто там еще закричал?.. запорю! И в ответе не буду! У меня, брат, собственная казна есть! Хребтом в полку наживал... Сыпну̀ денежками — всем рты замажу! Однако ж, когда отсчитано было еще несколько ударов, он одумался и спросил: «Сколько?» — Семьдесят, — ответил палач-денщик. — Ну, до трехсот далеконько. А впрочем, будет с нее на нынешний день! У нас в полку так велось: как скоро солдатик не выдержит положенное число палок — в больницу его на поправку. Там подправят, спину заживят, и опять в манеж... покуда свою порцию сполна не получит! Улиту, в одной рубашке, снесли обратно в чулан и заперли на ключ, который барин взял к себе. Вечером он не утерпел и пошел в холодную, чтобы произвести новый допрос Улите, но нашел ее уже мертвою. В ту же ночь призвали попа, обвертели замученную женщину в рогожу и свезли на погост. Нет сомнения, что Савельцев не остановился бы на одной этой казни, но на другое утро, за чаем, староста доложил, что за ночь половина дворни разбежалась. — А ты что меня не предупредил? Заодно с ними? а? — вскричал барин. — Палок! 116 Разъяренный, кинулся он в казарму, но увидел, что и оставшиеся налицо дворовые как будто опомнились и смотрели мрачно. Савельцев заметался, как раненый зверь, но вынужден был отступить. — Ладно, за мною не пропадет! — посулил он, не будучи в состоянии вполне сдержать себя. Наскоро велел он запрячь бричку и покатил в город, чтоб отрекомендоваться властям, просить о вводе во владение и в то же время понюхать, чем пахнет вчерашняя кровавая расправа. Там он узнал, что бежавшие дворовые уже предупредили его и донесли. Исправник принял его, однако же, радушно и только полушутя прибавил: — Крутеньки-таки вы, Николай Абрамыч: то же бы самое да на другой манер... келейно бы... Но, впрочем, обнадежил, посоветовал съездить к уездному стряпчему и к лекарю, и в заключение сказал: — Только нам придется погостить у вас по этому случаю! уж не взыщите. — Помилуйте! почту за честь, — ответил Савельцев, подавая исправнику руку, в глубине ладони которой была спрятана крупная ассигнация. Исправник слегка стеснился и даже вздохнул, но принял... В то время дела такого рода считались между приказною челядью лакомым ку̀сом. В Щучью-За̀водь приехало целое временное отделение земского суда, под председательством самого исправника. Началось следствие. Улиту вырыли из могилы, осмотрели рубцы на теле и нашли, что наказание не выходило из ряду обыкновенных и что поломов костей и увечий не оказалось. Затем, так как наступил уже «адмиральский час», господа чиновники отправились к помещику хлеба-соли откушать. Все тут, от председателя до последнего писца, ели и пили, требуя, кто чего хотел, а после обеда написали протокол, в котором значилось, что раба божия Иулита умерла от апоплексии, хотя же и была перед тем наказана на теле, но слегка, отечески. Всю ночь после того пировали чиновники в господском доме, округляя и облаживая дело, а Савельцев то и дело исчезал справляться в кису, где хранились его кровные денежки. Бежавших дворовых водворили и убедили нового помещика не только простить их за побег, но и всей дворне отпустить ведро водки. В результате ввод во владение стоил Савельцеву половины сбережений, сделанных в полку. Зато он показал себя во всем блеске. 117 Дело, однако ж, получило большую огласку не только в нашем околотке, но и в губернии. Поэтому оно кончилось и не так скоро, и не так благополучно, как о том мечтал Савельцев. Месяца через четыре он был уже вынужден наведаться в губернский город, а невдолге после того на Щучью-За̀водь произошел новый чиновничий наезд. Приехал следователь из губернии. Улиту опять вырыли, но тело ее уже подверглось разложению. Снова не нашли ни поломов, ни увечий, а из допросов убедились, что покойница была перед смертью пьяна и умерла от апоплексии. Савельцев и на этот раз вышел обеленный, но, по завершению дополнительного следствия, привезенной из полка капитанской кисе последовал скорый и немилостивый конец. В разных перипетиях прошло целых четыре года. Дело переходило из инстанции в инстанцию и служило яблоком раздора между судебной и административной властями. Сложилось два мнения: одно утверждало, что поступок Савельцева представляет собою один из видов превышения помещичьей власти; другое — что дело это заключает в себе преступление, подведомое общим уголовным судам. Первое мнение одержало верх. Все это время Савельцев находился на свободе. Но он вскоре вынужден был заложить Щучью-За̀водь, а потом, с великодушного согласия Анфисы Порфирьевны, и Овсецово. С женою он совсем примирился, так как понял, что она не менее злонравна, нежели он, но в то же время гораздо умнее его и умеет хоронить концы. Даже свирепого инородца-денщика, в угоду ей, отослал. Раз навсегда он сказал себе, что крупные злодейства — не женского ума дело, что женщины не имеют такого широкого взгляда на дело, но что в истязаниях и мучительствах они, пожалуй, будут повиртуознее мужчин. Чувствуя себя связанным беспрерывным чиновничьим надзором, он лично вынужден был сдерживать себя, но ничего не имел против того, когда жена, становясь на молитву, ставила рядом с собой горничную и за каждым словом щипала ее, или когда она приказывала щекотать провинившуюся «девку» до пены у рта, или гонять на корде, как лошадь, подстегивая сзади арапником. Подобные истязания возобновлялись в Овсецове (супруги из страха переехали на жительство туда) почти ежедневно и сходили с рук совершенно безнаказанно. По-видимому, факт кровавой расправы с Улитой был до того уже возмутителен, что подавлял собой дальнейшие мелочи и отвлекал внимание от них. Вернуться к началу Перейти вниз Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Ю.С.
Сообщения : 1525 Дата регистрации : 2013-02-28
СообщениеТема: Re: Уголок мракобесия. Сегодня в 0:26 Ответить с цитатой Редактировать сообщение Удалить сообщение Показать IP адрес автора Оттуда же, про нравы тогдашние:
В детстве я очень любил все, что̀ относилось до хозяйства, а потому и в настоящем случае прежде всего отправился к службам. Требовалось сравнить, все ли тут так же прочно, солидно и просторно, как у нас, в Малиновце; как устроены стойла для лошадей, много ли стоит жеребцов, которых в стадо не гоняют, а держат постоянно на сухом корму; обширен ли скотный двор, похожа ли савельцевская кухарка в застольной на нашу кухарку Василису и т. д. Сверх того, я видел, что у ворот конного двора стоит наша коляска с поднятым фордеком и около нее сидит наш кучер Алемпий, пускает дым из трубки-носогрейки и разговаривает с сгорбленным стариком в синем, вылинявшем от употребления крашенинном сюртуке. Наверное, думалось мне, они ведут речь о лошадях, и Алемпий хвалится нашим небольшим конским заводом, который и меня всегда интересовал. Но по мере того, как я приближался к службам, до слуха моего доносились сдерживаемые стоны, которые сразу восстановили в моем воображении всю последовательность рассказов из тетенькиной крепостной практики. Через несколько секунд я был уже на месте. Действительность, представившаяся моим глазам, была поистине ужасна. Я с детства привык к грубым формам помещичьего произвола, который выражался в нашем доме в форме сквернословия, пощечин, зуботычин и т. д., привык до того, что они почти не трогали меня. Но до истязания у нас не доходило. Тут же я увидал картину такого возмутительного, свойства, что на минуту остановился как вкопанный, не веря глазам своим. 102 У конюшни, на куче навоза, привязанная локтями к столбу, стояла девочка лет двенадцати и рвалась во все стороны. Был уже час второй дня, солнце так и обливало несчастную своими лучами. Рои мух поднимались из навозной жижи, вились над ее головой и облепляли ее воспаленное, улитое слезами и слюною лицо. По местам образовались уже небольшие раны, из которых сочилась сукровица. Девочка терзалась, а тут же, в двух шагах от нее, преспокойно гуторили два старика, будто ничего необыкновенного в их глазах не происходило. Я сам стоял в нерешимости перед смутным ожиданием ответственности за непрошеное вмешательство, — до такой степени крепостная дисциплина смиряла даже в детях человеческие порывы. Однако ж сердце мое не выдержало; я тихонько подкрался к столбу и протянул руки, чтобы развязать веревки. — Не тронь... тетенька забранит... хуже будет! — остановила меня девочка, — вот лицо фартуком оботри... Барин!.. миленький! И в то же время сзади меня раздался старческий голос: — Не суйся не в свое дело, пащенок! И тебя к столбу тетенька привяжет! Это говорил Алемпиев собеседник. При этих словах во мне совершилось нечто постыдное. Я мгновенно забыл о девочке и с поднятыми кулаками, с словами: «Молчать, подлый халуй!» — бросился к старику. Я не помню, чтобы со мной случался когда-либо такой припадок гнева и чтобы он выражался в таких формах, но очевидно, что крепостная практика уже свила во мне прочное гнездо и ожидала только случая, чтобы всплыть наружу. Старик, в свою очередь, замахнулся на меня, и кто знает, что̀ бы тут произошло, если бы Алемпий не вступился за меня. — Что̀ вы! что̀ вы, сударь! — успокоивал он меня, — ведь это барин... Маменька гневаться будут... А остервенившийся старик в то же время кричал: — Я не халуй, а твой дядя, вот я кто! Я тебя... Не дослушав дальнейших угроз, я опрометью побежал в дом. Доро̀гой мне казалось, что передо мной встало привидение и преследовало меня по пятам. В зале уж накрывали на стол; в гостиной добрые родственницы дружелюбно беседовали. Беспорядочно, прерывая рассказ слезами, я передал мои жалобы матушке, упомянув и о несчастной девочке, привязанной к столбу, и о каком-то лакее, осмелившемся назвать себя моим дядей, но, к удивлению, матушка выслушала мой рассказ морщась, а тетенька совершенно равнодушно сказала: 103 — Это он, видно, моего «покойничка» видел! — И затем, обращаясь ко мне, прибавила: — А тебе, мой друг, не следовало не в свое дело вмешиваться. В чужой монастырь с своим уставом не ходят. Девчонка провинилась, и я ее наказала. Она моя, и я что̀ хочу, то̀ с ней и делаю. Так-то. А матушка прибавила: — Разумеется. Ты у тетеньки в гостях и, стало быть, должен вести себя прилично. Не след тебе по конюшням бегать. Сидел бы с нами или в саду бы погулял — ничего бы и не было. И вперед этого никогда не делай. Тетенька слишком добра, а я на ее месте поставила бы тебя на коленки, и дело с концом. И я бы не заступилась, а сказала бы: за дело!
| |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Сб Мар 09, 2019 12:26 am | |
| Оттуда же, про нравы тогдашние: В детстве я очень любил все, что̀ относилось до хозяйства, а потому и в настоящем случае прежде всего отправился к службам. Требовалось сравнить, все ли тут так же прочно, солидно и просторно, как у нас, в Малиновце; как устроены стойла для лошадей, много ли стоит жеребцов, которых в стадо не гоняют, а держат постоянно на сухом корму; обширен ли скотный двор, похожа ли савельцевская кухарка в застольной на нашу кухарку Василису и т. д. Сверх того, я видел, что у ворот конного двора стоит наша коляска с поднятым фордеком и около нее сидит наш кучер Алемпий, пускает дым из трубки-носогрейки и разговаривает с сгорбленным стариком в синем, вылинявшем от употребления крашенинном сюртуке. Наверное, думалось мне, они ведут речь о лошадях, и Алемпий хвалится нашим небольшим конским заводом, который и меня всегда интересовал. Но по мере того, как я приближался к службам, до слуха моего доносились сдерживаемые стоны, которые сразу восстановили в моем воображении всю последовательность рассказов из тетенькиной крепостной практики. Через несколько секунд я был уже на месте. Действительность, представившаяся моим глазам, была поистине ужасна. Я с детства привык к грубым формам помещичьего произвола, который выражался в нашем доме в форме сквернословия, пощечин, зуботычин и т. д., привык до того, что они почти не трогали меня. Но до истязания у нас не доходило. Тут же я увидал картину такого возмутительного, свойства, что на минуту остановился как вкопанный, не веря глазам своим. 102 У конюшни, на куче навоза, привязанная локтями к столбу, стояла девочка лет двенадцати и рвалась во все стороны. Был уже час второй дня, солнце так и обливало несчастную своими лучами. Рои мух поднимались из навозной жижи, вились над ее головой и облепляли ее воспаленное, улитое слезами и слюною лицо. По местам образовались уже небольшие раны, из которых сочилась сукровица. Девочка терзалась, а тут же, в двух шагах от нее, преспокойно гуторили два старика, будто ничего необыкновенного в их глазах не происходило. Я сам стоял в нерешимости перед смутным ожиданием ответственности за непрошеное вмешательство, — до такой степени крепостная дисциплина смиряла даже в детях человеческие порывы. Однако ж сердце мое не выдержало; я тихонько подкрался к столбу и протянул руки, чтобы развязать веревки. — Не тронь... тетенька забранит... хуже будет! — остановила меня девочка, — вот лицо фартуком оботри... Барин!.. миленький! И в то же время сзади меня раздался старческий голос: — Не суйся не в свое дело, пащенок! И тебя к столбу тетенька привяжет! Это говорил Алемпиев собеседник. При этих словах во мне совершилось нечто постыдное. Я мгновенно забыл о девочке и с поднятыми кулаками, с словами: «Молчать, подлый халуй!» — бросился к старику. Я не помню, чтобы со мной случался когда-либо такой припадок гнева и чтобы он выражался в таких формах, но очевидно, что крепостная практика уже свила во мне прочное гнездо и ожидала только случая, чтобы всплыть наружу. Старик, в свою очередь, замахнулся на меня, и кто знает, что̀ бы тут произошло, если бы Алемпий не вступился за меня. — Что̀ вы! что̀ вы, сударь! — успокоивал он меня, — ведь это барин... Маменька гневаться будут... А остервенившийся старик в то же время кричал: — Я не халуй, а твой дядя, вот я кто! Я тебя... Не дослушав дальнейших угроз, я опрометью побежал в дом. Доро̀гой мне казалось, что передо мной встало привидение и преследовало меня по пятам. В зале уж накрывали на стол; в гостиной добрые родственницы дружелюбно беседовали. Беспорядочно, прерывая рассказ слезами, я передал мои жалобы матушке, упомянув и о несчастной девочке, привязанной к столбу, и о каком-то лакее, осмелившемся назвать себя моим дядей, но, к удивлению, матушка выслушала мой рассказ морщась, а тетенька совершенно равнодушно сказала: 103 — Это он, видно, моего «покойничка» видел! — И затем, обращаясь ко мне, прибавила: — А тебе, мой друг, не следовало не в свое дело вмешиваться. В чужой монастырь с своим уставом не ходят. Девчонка провинилась, и я ее наказала. Она моя, и я что̀ хочу, то̀ с ней и делаю. Так-то. А матушка прибавила: — Разумеется. Ты у тетеньки в гостях и, стало быть, должен вести себя прилично. Не след тебе по конюшням бегать. Сидел бы с нами или в саду бы погулял — ничего бы и не было. И вперед этого никогда не делай. Тетенька слишком добра, а я на ее месте поставила бы тебя на коленки, и дело с концом. И я бы не заступилась, а сказала бы: за дело! | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Сб Мар 09, 2019 1:39 am | |
| - Ю.С. пишет:
- Машковский собрал, систематизировал травные знания, ввел их в промышленную фармакопею и сделал доступной для широчайшей практики всему насе4лению СССР выпустив в изданиеряд исчерпывающих справочноков по лекарственным растениям - Ещё раз повторю: что он мог сделать широко доступным, ежели знания эти и так были широко доступны? Это старый гешефт евреев - брать давно известное и выдавать за своё. Как ТО Эйнштейна.
Русский народ знал много, но осколочно, по углам, жил разбросанным по большому пространству. - да откуда Вы знаете?
У меня есть добрый знакомый (ещё не друг, но очень мне в некоторых делах помог и мы вышли на очень задушевное общение). Он медик. И вот когда он в середине 70-х учился в мединституте, то летом поехали они в стройотряд - это была глубинка вологодской области. Работали они на лесопилке и один из рабочих страшно повредил ногу. Студенты окончили тогда 4-й курс и через некоторое время все они диагностировали у рабочего гангрену и потребовали у директора, чтобы того срочно отвезли в райцентр, в больницу. Причём они считали, что ступню (а то и выше) уже не спасти. Но рабочий на их волнение ответил, что мол фигня и пусть отвезут его к бабкам. Директор дал машину и трща увезли. Местные рассказали, что испокон веков здесь живёт род знахарок. Когда знакомый стал рассказывать что узнал, то сразу вспомнилась Олеся Куприна, т.к. местные поведали, что род этот знахарческий - женский. Всегда живут бабка, дочь и внучка. Когда бабка умирает, то дочь исчезает, возвращается беременной и всегда рожает дочь. Через неделю рабочий вернулся и они прямо таки офигели, потому что чернота исчезла и нога была совершенно исцелена. Годы прошли, мой знакомый стал известным врачом, появились связи и вот в конце 90-х один из его высокопоставленных знакомых и он же известный бандит и бизнесмен заболел раком. Медицина хорошего прогноза не дала. Он стал обзванивать знакомых медиков по принципу, по которому в Союзе знали, что этот врач "хороший" (у него процент излечения высокий и руки и голова от Бога), а тот - унылое гавно, выпишет лекарства, которые не помогут. Звонил он и моему знакомому, и хотя прошло более 20 лет он посоветовал съездить к этим знахаркам. Бизнесмен уехал. Потом звонил, благодарил. Сказал что теперь очень обязан, т.к. рак они ему вылечили. Сказал, что та бабка, которую знал мой знакомый, умерла. Теперь у них снова смена - дочь стала бабкой, а внучка - дочкой, и у неё своя теперь дочь подрастает.
Вы мало что знаете про знания нашего народа, поэтому всё время хамите на хранителей. Вы представитель официальной медицины, поэтому шоры с Ваших глаз не снять. А я повидал по крайней мере нескольких человек, которые не неожиданно вдруг из простых советских людей стали волхвами, а у них весь род в глубину веков этим занимался. Когда я пришёл в рукопашный бой, то тогда мы административно подчинялись школе казачьего пластунского боя и они занимались вместе с нами и был там казак, который знал эту систему от деда и то, что он вытворял ни один китаец не сделает. Так же его деды и прадеды были костоправами. Чтобы не быть преследуемым как знахарь, он отучился в меде и сейчас выдающийся мануальщик. Я с ним иногда встречаюсь и даже занимаюсь совместно и доподлинно знаю, что к нему править позвоночник вся верхушка страны шастает (это не тот костоправ, визитку которого я Вам показывал. Он на порядки выше и по степени владения рукопашкой, и по знанию костоправства, чем тхэквондист с визитки). И сыновья его идут по тому же пути - один уже отучился в Меде, другой там студентом. Оба великолепные бойцы и отец им всю науку передаёт.
Где Вы увидели ВеликорослогоБольногоБелоруса? ГДЕЕЕЕЕ????! Нетути его у русского патриота - А.С. Пушкина.
Где Вы углядели у Пушкина ЭТО У.БИЩЕ?: ........................................................ - да Вы почаще его перечитывайте. Ежели в Дубровском меж строк не разглядели сарказм, что собаки лучше людей живут, так есть ещё более откровенные его высказывания:
Но мысль ужасная здесь душу омрачает: Среди цветущих нив и гор Друг человечества печально замечает Везде невежества убийственный позор. Не видя слез, не внемля стона, На пагубу людей избранное судьбой, Здесь барство дикое, без чувства, без закона, Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца. Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам Неумолимого владельца. Здесь тягостный ярем до гроба все влекут, Надежд и склонностей в душе питать не смея, Здесь девы юные цветут Для прихоти бесчувственной злодея. Опора милая стареющих отцов, Младые сыновья, товарищи трудов, Из хижины родной идут собой умножить Дворовые толпы измученных рабов.(ВЕЛИКОРОСЛЫЙБОЛЬНОЙБЕЛАРУС? Или "здоровые, бодрые русские люди разного духовного пошиба?) О, если б голос мой умел сердца тревожить! Почто в груди моей горит бесплодный жар И не дан мне судьбой витийства грозный дар? Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный И рабство, падшее по манию царя, И над отечеством свободы просвещенной Взойдет ли наконец прекрасная заря?
O, da!! Да, да, да,....... Как же так? Откуда же это?: Приветствую тебя, пустынный уголок, Приют спокойствия, трудов и вдохновенья, Где льется дней моих невидимый поток На лоне счастья и забвенья. Я твой: я променял порочный двор цирцей, Роскошные пиры, забавы, заблужденья На мирный шум дубров, на тишину полей, На праздность вольную, подругу размышленья. Я твой: люблю сей темный сад С его прохладой и цветами, Сей луг, уставленный душистыми скирдами, Где светлые ручьи в кустарниках шумят. Везде передо мной подвижные картины: Здесь вижу двух озер лазурные равнины, Где парус рыбаря белеет иногда, За ними ряд холмов и нивы полосаты, Вдали рассыпанные хаты, На влажных берегах бродящие стада, Овины дымные и мельницы крилаты; Везде следы довольства и труда...Вы так западаете на аллегоричные, гротескные, пафосные художественные образы, совершенно не отдавая отчета, как далеки они были от описания реальной действительности. Реальная действительность отражается в отчетных документах, в статистике, в международных политических документах, отражающих международный статус страны. | |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Сб Мар 09, 2019 2:21 pm | |
| У Пушкина были стихи для продажи, которые проходили цензуру и публиковались. И стихи для себя, в стол, где он писал что хотел высказать на самом деле. Про Вашу любовь к статистике - ага, конечно. Ваша статистика как та средняя температура по больнице. У кого-то 40, у кого-то 35, а в среднем 36 - всё в порядке. По Путинской статистике: Средний доход населения России в 2018 году составил 32635 рублей в месяц (около $520), среднемесячная зарплата — 43400 рублей. У нас город, в котором ещё кое-какие заводы остались, полно складов, торговых центров. Мы практически во все эти конторы что-то поставляли и могу сказать уверенно, что ни 32 ни 43 тысячи 80% работающих НЕ ПОЛУЧАЮТ. 43 тысячи - это уровень менеджмента, программистов уровня сисадминов, квалифицированных инженеров (которых на таких предприятиях 1 на 100) но никак не простого работяги. А вот и казус с посещением Путина завода: "Президент России Владимир Путин не поверил рабочим судостроительного комплекса «Звезда» в Приморском крае, рассказавшим главе государства о своей низкой зарплате. В беседе с рабочими Путин услышал данные отдела кадров, которые не совпали со словами одной из сотрудниц завода". А вот коммент к этой новости: 11.09.2018 18:5290 тыс спрашивает... Это же надо настолько потерять связь с реальностью, чтобы такое спрашивать... Убедился, что они там все на самом деле статистикой и живут. Средняя по стране в районе от 15 до 20 , а ему докладывают, что она по 40 тыс и он верит главное... А хотя все правильно. С быдло- народом так и нужно поступать. Посмотрите хотя бы на все улыбающиеся морды работничков. Все довольные , радостные... Царя в живую увидели, вот тебе радость... А то, что еле концы с концами сводят в своих 30 метровых конурах- это ничего, это нормально, потерпим. ВОИСТИНУ рабство у нашего народа в крови. И вот что не Путинская, а мировая статистика про уровень жизни сообщает: http://izjum.ru/yroven-jizni-v-stranah-mira-reiting-2019-goda/http://finansiko.ru/uroven_zhizni_naseleniya_rossii_stran_mira_2014/В 2018-2019 году, собственно, по данным агентства, Россия в мировом списке занимает 61 место при общем количестве в 142 пункта, расположившись между Шри-Ланкой и, внимание, Вьетнамом - нас перегнали даже Монголия с Коста-Рикой По уровню индекса человеческого развития, по которому страну относят либо к развитым, либо к недоразвитым странам: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%BE%D0%BA_%D1%81%D1%82%D1%80%D0% B0%D0%BD_%D0%BF%D0%BE_%D0%B8%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0 %BA%D1%81%D1%83_%D1%87%D0%B5% D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA% D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D1%80%D0% B0%D0%B7%D0%B2%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%8F - над нами Аргентина, Греция, Чили, Оман, Словения и пр недомерки. _____________________________________________________________________________________________________ По поводу Вашей якобы верной дореволюционной статистики - боюсь, что ноги у неё росли из того же места что и у Путинской, поэтому рассказам очевидцев (особенно когда их много) доверяю больше, нежели потёмкинской деревне статистического официоза. Рассказ очевидца революции 1917-го (на момент интервью ещё был жив, 104 года) https://pikabu.ru/story/rasskaz_ochevidtsa_revolyutsii_1917go_eshchyo_zhiv_104_goda_4601996барон Эдуард Фальц-Фейн, по матери Епанчин (его дед командовал Пажеским корпусом). "Я вам скажу честно: на дворянах тоже лежит большая вина за революцию. - Да, такое в последнее время редко приходится слышать. - Но это правда. Вспоминается: еду я в красивой коляске на коленях у маменьки, такой весёлый нарядный барчук. А люди, работающие в полях, смотрят на нас тяжёлым взглядом. Меня воспитывали четыре девушки-гувернантки: англичанка, француженка, немка и русская. Несправедливо. Почему одна семья может позволить ребёнку четырёх нянь, а в деревнях крестьяне с голоду солому едят? Такое социальное расслоение в итоге и вышло нам боком. Большевиков, разумеется, невозможно оправдать за их жестокость. Но, увы, для революции были весьма объективные причины. - Почему же дворяне не пытались улучшить жизнь народа? - Ваш вопрос очень правильный. Уже в эмиграции я спросил дедушку: как же так? Ты был директором Пажеского корпуса, имел невероятные связи при дворе императора. Неужели ты не чувствовал - требуется что-то сделать, иначе такая политика погубит Россию? Дед вздохнул: «Я не знал, что люди так бедно живут. Я вращался в другом мире - балы, выпуски офицеров, званые обеды во дворце». И того, что назревает взрыв, никто не ощутил". Лев Толстой. Вот как он описывал свою поездку по нескольким десяткам деревень разных уездов в самом конце 19 века [1]: «Во всех этих деревнях хотя и нет подмеси к хлебу, как это было в 1891-м году, но хлеба, хотя и чистого, дают не вволю. Приварка - пшена, капусты, картофеля, даже у большинства, нет никакого. Пища состоит из травяных щей, забеленных, если есть корова, и незабеленных, если ее нет, - и только хлеба. Во всех этих деревнях у большинства продано и заложено всё, что можно продать и заложить. Из Гущина я поехал в деревню Гневышево, из которой дня два тому назад приходили крестьяне, прося о помощи. Деревня эта состоит, так же как и Губаревка, из 10 дворов. На десять дворов здесь четыре лошади и четыре коровы; овец почти нет; все дома так стары и плохи, что едва стоят. Все бедны, и все умоляют помочь им. "Хоть бы мало-мальски ребята отдыхали", -- говорят бабы. "А то просят папки (хлеба), а дать нечего, так и заснет не ужинаючи"... Я попросил разменять мне три рубля. Во всей деревне не нашлось и рубля денег... Точно так же же у богатых, составляющих везде около 20%, много овса и других ресурсов, но кроме того в этой деревне живут безземельные солдатские дети. Целая слободка этих жителей не имеет земли и всегда бедствует, теперь же находится при дорогом хлебе и при скупой подаче милостыни в страшной, ужасающей нищете... Из избушки, около которой мы остановились, вышла оборванная грязная женщина и подошла к кучке чего-то, лежащего на выгоне и покрытого разорванным и просетившимся везде кафтаном. Это один из ее 5-х детей. Трехлетняя девочка больна в сильнейшем жару чем-то в роде инфлуэнцы. Не то что об лечении нет речи, но нет другой пищи, кроме корок хлеба, которые мать принесла вчера, бросив детей и сбегав с сумкой за побором... Муж этой женщины ушел с весны и не воротился. Таковы приблизительно многие из этих семей... Нам, взрослым, если мы не сумасшедшие, можно, казалось бы, понять, откуда голод народа. Прежде всего он - и это знает всякий мужик - он 1) от малоземелья, оттого, что половина земли у помещиков и купцов, которые торгуют и землями и хлебом. 2) от фабрик и заводов с теми законами, при которых ограждается капиталист, но не ограждается рабочий. 3) от водки, которая составляет главный доход государства и к которой приучили народ веками. 4) от солдатчины, отбирающей от него лучших людей в лучшую пору и развращающей их. 5) от чиновников, угнетающих народ. 6) от податей. 7) от невежества, в котором его сознательно поддерживают правительственные и церковные школы. Чем дальше в глубь Богородицкого уезда и ближе к Ефремовскому, тем положение хуже и хуже... На лучших землях не родилось почти ничего, только воротились семена. Хлеб почти у всех с лебедой. Лебеда здесь невызревшая, зеленая. Того белого ядрышка, которое обыкновенно бывает в ней, нет совсем, и потому она не съедобна. Хлеб с лебедой нельзя есть один. Если наесться натощак одного хлеба, то вырвет. От кваса же, сделанного на муке с лебедой, люди шалеют.» Профессор медицины и доктор Эмиль Диллон жил в России с 1877 по 1914 год, работал профессором в нескольких российских университетах, много путешествовал по всем регионам России хорошо видел ситуацию на всех уровнях на всех уровнях - от министров до бедных крестьян. Это честный ученый, совершенно незаинтересованный в искажении реальности. Вот как он описывает жизнь среднего крестьянина царских времён: «Российский крестьянин ... ложится спать в шесть или пять часов вечера зимой, потому что не может тратить деньги на покупку керосина для лампы. У него нет мяса, яиц, масла, молока, часто нет капусты, он живет главным образом на черном хлебе и картофеле. Живет? Он умирает от голода из-за их недостаточного количества.» [3] Ученый-химик и агроном А.Н.Энгельгардт, жил работал в деревне и оставил классическое фундаментальное исследование реальности русского села - «Письма из деревни»: «Тому, кто знает деревню, кто знает положение и быт крестьян, тому не нужны статистические данные и вычисления, чтобы знать, что мы продаем хлеб за границу не от избытка... В человеке из интеллигентного класса такое сомнение понятно, потому что просто не верится, как это так люди живут, не евши. А между тем это действительно так. Не то, чтобы совсем не евши были, а недоедают, живут впроголодь, питаются всякой дрянью. Пшеницу, хорошую чистую рожь мы отправляем за границу, к немцам, которые не будут есть всякую дрянь... У нашего мужика-земледельца не хватает пшеничного хлеба на соску ребенку, пожует баба ржаную корку, что сама ест, положит в тряпку – соси». | |
| | | Admin Admin
Сообщения : 21052 Дата регистрации : 2013-02-25 Откуда : США
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Сб Мар 09, 2019 3:04 pm | |
| - Ю.С. пишет:
- У Пушкина были стихи для продажи, которые проходили цензуру и публиковались. И стихи для себя, в стол, где он писал что хотел высказать на самом деле.
Вы и пушкинист бравый! Это одно и тоже стихотворение под названием "Деревня". Поэтические гротескные противоречия, ничего более. Никаких ВеликорослйыхБольныхБелорусов. Экзальтированные, безответственные, энтузиастические нарекания были в моде у русской интеллигенции, прогнутой вреждебной франко-британской пропагандой к крестьянским онучам и говнам. В дневниках Пушкин критически относит к юношеским развесистым бредням развиваемые всякими народниками, передвижниками, "Современником", "Отечественными Записками". Ни в одной стране мира, даже во Франции, не было такого массива антигосударственного кала, как в Царской Росии 19 века.
| |
| | | Ю.С.
Сообщения : 2392 Дата регистрации : 2013-02-28
| Тема: Re: Уголок мракобесия. Вс Мар 10, 2019 6:09 am | |
| Никаких ВеликорослйыхБольныхБелорусов. - разумеется, никто не голодал - все были пышнотелыя да румяныя. Толстой врун, Некрасов врун, Энгельгардт врун. Пушкин оказывается в юности бредни писал под воздействием народников, которые в России появились только через 20 лет после его гибели. Как говорится, мели Емеля - твоя неделя.
Я не понимаю зачем Вы отвергаете очевидные факты с упрямством идиота. Ну был во времена Некрасова великорослый больной беларус. Был и позже.Сие факт доказанный и очевидный
«После голода 1891 г., охватывающего громадный район в 29 губерний, нижнее Поволжье постоянно страдает от голода: в течение XIXв. Самарская губерния голодала 8 раз, Саратовская 9. За последние тридцать лет наиболее крупные голодовки относятся к 1880 г. (Нижнее Поволжье, часть приозерных и новороссийских губерний) и к 1885 г. (Новороссия и часть нечернозёмных губерний от Калуги до Пскова); затем вслед за голодом 1891 г. наступил голод 1892 г. в центральных и юго-восточных губерниях, голодовки 1897 и 98 гг. приблизительно в том же районе; в XXв. голод 1901 г. в 17 губерниях центра, юга и востока, голодовка 1905 г. (22 губернии, в том числе четыре нечернозёмных, Псковская, Новгородская, Витебская, Костромская), открывающая собой целый ряд голодовок: 1906, 1907, 1908 и 1911 гг. (по преимуществу восточные, центральные губернии, Новороссия)» Новый энциклопедический словарь / Под общ. ред. акад. К.К.Арсеньева. Т.14. СПб.: Ф.А.Брокгауз и И.А.Ефрон, 1913. Стб.41.
«Крестьянская семья, где душевой доход был ниже 150 рублей (среднего уровня и ниже) систематически должна была сталкиваться с голодом. Исходя из этого можно заключить, что периодический голод был в значительной степени типичен для большинства крестьянского населения.» Никита Мендкович. НАРОДНОЕ ПИТАНИЕ И КРАХ РОССИЙСКОЙ МОНАРХИИ В 1917г.
"При среднем потреблении, близком к минимальной норме, в силу статистического разброса потребление половины населения оказывается меньше среднего и меньше нормы. И хотя по объёмам производства страна была более-менее обеспечена хлебом, политика форсирования вывоза приводила к тому, что среднее потребление балансировало на уровне голодного минимума и примерно половина населения жила в условиях постоянного недоедания..."
С.А. Нефёдов. "О причинах Русской революции". Сборник "Проблемы математической истории"
Иван Солоневич, ярый монархист и антисоветчик так охарктеризовал ситуацию в Российской Империи перед Революцией: [ltr] "Факт чрезвычайной экономической отсталости России по сравнению с остальным культурным миром не подлежит никакому сомнению. По цифрам 1912 года народный доход на душу населения составлял: в САСШ 720 рублей (в золотом довоенном исчислении), в Англии - 500, в Германии - 300, в Италии - 230 и в России - 110. Итак, средний русский ещё до Первой мировой войны был почти в семь раз беднее среднего американца и больше чем в два раза беднее среднего итальянца. Даже хлеб - основное наше богатство - был скуден. Если Англия потребляла на душу населения 24 пуда, Германия - 27 пудов, а САСШ - целых 62 пуда, то русское потребление хлеба было только 21,6 пуда, включая всё это и на корм скоту. Нужно при этом принять во внимание, что в пищевом рационе России хлеб занимал такое место, как нигде в других странах не занимал. В богатых странах мира, как САСШ, Англия, Германия и Франция, хлеб вытеснялся мясными и молочными продуктами и рыбой - в свежем и консервированном виде..." И.Л. Солоневич Народная монархия[/ltr]
[ltr]С. Ю. Витте в 1899 году на совещании министров: «Если сравнивать потребление у нас и в Европе, то средний размер его на душу составит в России четвертую или пятую часть того, что в других странах признается необходимым для обычного существования» Протокольная запись выступлений министра финансов С. Ю. Витте и министра иностранных дел М. Н. Муравьева на совещании министров под председательством Николая II по вопросу об основаниях действующей в России торгово-промышленной политики.[/ltr]
[ltr]Вот слова не кого-нибудь, министра земледелия 1915–1916 гг. А. Н. Наумова, весьма реакционного монархиста, а вовсе не большевика и революционера: «Россия фактически не вылезает из состояния голода то в одной, то в другой губернии, как до войны так и во время войны». А дальше у него же следует: «Процветают спекуляция хлебом, хищничество, взяточничество; комиссионеры, поставляющие зерно, наживают состояние, не отходя от телефона. И на фоне полной нищеты одних - безумная роскошь других. В двух шагах от конвульсий голодной смерти - оргии пресыщения. Вокруг усадеб власть имущих вымирают селения. Они же тем временем заняты постройкой новых вилл и дворцов.»А. Н. Наумов Цит. М. К. Касвинов Двадцать три ступени вниз.[/ltr] | |
| | | | Уголок мракобесия. | |
|
Похожие темы | |
|
| Права доступа к этому форуму: | Вы не можете отвечать на сообщения
| |
| |
| |