Не знаю, живы ли до сих пор братья Мозговые, но хочу, чтобы те, кто их знал, их не забывали.
Коля после окончания войны оказался не у дел. Ни профессии, ни серьезного образования. А в стране была острая нехватка специалистов. Надо было поднимать страну из руин, а с неграмотными колхозниками это было невозможно. Кроме техникумов и институтов организовывались разные курсы. Между прочим, вплоть до конца 70х наша компания ежегодно устраивала такие курсы. По их окончании из 30 студентов на работе задерживались 2-5 человек.
Так вот, Коля узнал о курсах топографов и пошел на них, прихватив с собою Сашу. В конце 40х обстановка в стране была аховая. Ни денег, ни продуктов, ни жилья. Правда, многие люди охотней теснились и делились, чем могли, чем в наше, слегка избалованное время. В нашей фирме, ведущей изыскания в сельской местности, было относительное изобилие. Командированные в село привозили домой толику продовольствия, что было едва ли не важнее зарплаты.
Однажды, еще в конце 40х, пришел заказ на изыскания под строительство кирпичного завода в Тернопольской области, (в западной Украине). Поехал туда топограф и пропал. Буквально, как провалился сквозь землю. Ни фирма, ни милиция следов не нашли. Начальство подумало, «мало ли, что с человеком случилось. Будем надеяться, что найдется, но заказ надо выполнять.» И послали другого. Со вторым случилось то же самое. Пропал человек. Тогда начальство вызывает добровольца. Вызвался Николай. Дальше передаю своими словами его рассказ.
Приехал я в деревню, представился начальству и снял комнату в одной хате. Сижу в своей комнате, читаю книжку. Выхожу только по нужде да поесть, чем Бог послал вместе с хозяевами. Через пару дней хозяин осторожно и вежливо спрашивает, зачем я приехал и что делаю. Говорю, что приехал делать свою работу, но не начну, пока ваше начальство не выдаст мне справки о том, что я буду в безопасности. Хозяин крестится и утверждает, что не понимает, о чем речь. Ладно. Сижу, читаю книжку. Плачу хозяину за постой, как было условлено.
Еще через пару дней хозяин спрашивает понастойчивей. Я опять повторяю свое условие. А спустя несколько дней в доме появляется тройка чужих и просят меня пойти с ними. Одеваюсь, беру все свои бумаги и иду за ними. А перед выходом они завязали мне глаза, чтобы не запомнил дорогу. Наконец, заходим в хату. В комнате стол со свечкой и за столом сидят несколько человек. Спрашивают, зачем приехал.
Я выкладываю перед ними мое задание, как я бы делал в кабинете председателя райкома и говорю, что приехал делать изыскяния под строительство кирпичного завода. Один из сидящих цедит сквозь зубы: «А чего ж те идиоты молчали? Нам ведь такой завод нужен позарез!» Я понимаю, что идиоты это два наших парня, и в живых их больше нет. «Когда ты сможешь приступить к работе?» «Как только вы дадите мне бумагу с уверениями, что никто меня не тронет.» «Ну», говорит, «такая бумага тебе без нужды. Что тебе нужно для работы?» «Пять рабочих и транспорт.» «Завтра в восемь часов у твоей хаты будет лошадь и пять рабочих. Не теряй времени и делай свою работу.»
Через несколько недель я все сделал. Провожать меня на поезд вызвался хояин. Сели мы на бричку, подъехали к станции. И тут хозяин открывает то, что было у него под сеном: две солидные корзины с едой.
В свою очередь могу добавить, что несколько лет спустя я тоже работал в западной Украине и Закарпатье, в течение нескольких месяцев. Мне там очень понравилось. Нравы, еда, общение, все было лучше, чем в восточной Украине. Причем, ехал я туда с определенным предубеждением: бандеровский край. Мой отец погиб от их рук в 44-м. Правда, общение было беглым и националистическая тема не возникала.
Форум 
