Как жили рабочие на кровавых заводах Юза до 17-го года.

Работы на первой доменной печи начались почти сразу же. Первая домна
металлургического завода задымилась 24 января 1872 года. Одновременно
была сооружена линия Екатерининской железной дороги, соединившая
Криворожский рудный район с Донецким угольным бассейном. Юзовский завод
получил доступ к рудным месторождениям. Производительность завода
составляла около 150 тонн металла в неделю, и 8 тонн железных рельсов
прокатывалось каждый год. На производстве было занято около 2 тыс.
человек. Ново-Российская компания стала одной из крупных компаний в
России и была известна как Юзовский завод. Название завода было
сокращено до Юзово или Юзовка. Оно стало первым названием будущего
областного центра. Дж. Юз и его семья жили в большом доме,
который стоял на их собственной земле недалеко от завода и от домов
других рабочих. Выглядело это так, как будто эти новые люди являлись
новыми владельцами поместья, подобного замку, и наблюдали за рабочими,
точно так же, как владельцы поместий в средние века. Действительно, в
некоторых отношениях Юз был более похож на знатного средневекового
барона, чем его южноуэльсские собратья. Его правила были деспотичными, и
казалось, что он не мог быть до конца предан никому. Эта ситуация
усугублялась тем фактом, что Юзовку Российское Правительство не желало
официально признать городом. Соответственно в нём не было ничего
подобного городскому Совету, который мог бы осуществлять всеобщий
контроль. Всё лежало на плечах Юза. Дж. Юз был типичным
предпринимателем своего времени. Он успешно преодолел многие трудности.
Благодаря его кредитам Юзовка, не смотря ни на что, обладала большими
возможностями, чем средний город такого же типа в это же время.
Некоторые из этих возможностей развились естественным путём, другие были
созданы непосредственно Юзом. Город был хорошо снабжён магазинами,
имелся процветающий воскресный рынок, где люди мог ли купить вещи по
ценам, которые были не выше, чем в Харькове. Имелись таверны и немецкие
пивнушки. Юз создал в городе полицейское Управление. Оно было открыто по
его приказу и полностью находилось на обеспечении Компании. Юз следил
за тем, чтобы в городе был хотя бы один приличный отель для посещения
предпринимателями, занимавшимися продажей произведённого железа, стали и
угля. Отель находился в лучшей части города и назывался "Отель Грэйт
Бритн" ("Великобритания"). В Юзовке действовало почтовое отделение. Сам
Дж. Юз в этот период снабжал школы для русских и английских детей, и,
как было принято в это время, дети платили за обучение. В 1886г. была
открыта большая каменная церковь. После смерти Юза в 1899г.
Ново-Российское общество успешно действовало вплоть до революции 1917г.,
когда все его предприятия были постепенно национализированы.В
мае-июне 1917г. разросшийся вокруг завода промышленный поселок Юзовка
получил статус города. До этого в поселке Юзовка, входившем в Бахмутский
уезд Екатеринославской губернии, не было выборных органов
самоуправления. С получением статуса города прошли выборы гласных в
городскую Думу, исполнительным органом которой стала Юзовская Городская
управа. Городским головой был избран Семен Львович Иейте, с декабря
1917г. - Иван Васильевич Бартагов, товарищем городского головы
(заместителем) - Константин Андреевич Косенко, секретарем - Петр
Андреевич Рунгис, казначеем - Григорий Самойлович Левитан, зав.народным
образованием – Белостоцкий Я.Ш. 22 декабря 1917г. членам управы поручено
по отделам разработать доклады и приготовить материалы по вопросам
жизни Городского самоуправления к предстоящему съезду самоуправлений
Украины.Управа включала 7 отделов: общей канцелярии;
продовольственного; санитарно-медицинского и общественного призрения;
оценочно-статистического и финансового; народного образования; охраны
труда и общественной безопасности; технического и хозяйственного. Все
функции по управлению Юзовкой - благоустройство города, городской
торговлей, здравоохранением, образованием – были переданы
Ново-Российским обществом Городской управе. Первой и самой
большой проблемой стала проблема финансирования и налогообложения.
Городская управа не раз обращалась за помощью в Бахмутскую уездную
управу и уездное земство.22 сентября 1917г. состоялось
совещание гласных Юзовской Городской Думы с участием представителей
Русско-Азиатского и Азово-Донского коммерческого банков об "изыскании
средств" для неотложных текущих расходов управы. Было постановлено
возбудить ходатайство перед Обществом Взаимного кредита об открытии
специального счета под векселя гласных Думы на 50 тыс. рублей. В декабре
1918г. снова возникли проблемы с финансами, и Управа просит
правительство Центральной Рады выдать заем в размере 500 тыс. рублей
сроком на 9 месяцев.В 1917г. с целью организации
налогообложения была проведена перепись населения, промышленных
предприятий, торговых заведений, арендаторов и домовладельцев. Согласно
переписи в Юзовке проживало более 57 тыс. человек, из них 29 тыс. мужчин
и около 28 тыс. женщин.В списке доходов и расходов Юзовской
городской управы за 1917г. самой крупной статьей дохода значились налоги
с завода Ново-Российского общества – 250 тыс. рублей, затем налоги с
каменноугольных шахт, с торгово-промышленных предприятий, с жилых домов,
предпринимателей. Распределялись средства городского бюджета таким
образом: на содержание милиции выделялось 250 тыс. рублей; образование -
150 тыс. рублей; содержание городской управы и служащих – 125 тыс.
рублей; ремонт мостовых - 25 тыс. рублей и др.Формирование
городского самоуправления началось в сложный период политического и
экономического кризиса в стране. В конце 1918г. территорию
Екатеринославской губернии заняли войска Добровольческой армии Деникина,
в 1919г. - войска германских интервентов, в 1920г. – отряды Красной
Армии.На протяжении 1917-1932гг. на территории бывших
Екатеринославской, Харьковской губерниях, Области Войска Донского
формировались границы будущего промышленного региона. Сначала возникла
Донецко-Криворожская республика, затем была образована Донецкая губерния
и, наконец, область. Центр не был четко определен. Юзовка (с 1924г.
Сталино) конкурировала с Бахмутом (Артемовском), Луганском и даже с
Новой Горловкой и лишь в 1932г. был сделан окончательный выбор.


Начальник отдела госархива Донецкой области
Максимчук Т.А.http://dn.archives.gov.ua/articles/stat24.htm

Думаю, что ежели бы Жариков жил в доме, то так бы и написал. Но он жил в землянке. Как и большинство рабочих Юза. Он рассказал о своём детстве и о постоянном противостоянии рабочих и хозяина.
Архивы хорошо, конечно, но это как средняя температура по больнице. Да, кто то ходил в таверны, жил в отеле, но сие к большинству горожан не относится.
Меня сей город зацепил во-первых, потому что книга Жарикова была одной из любимых книг детства, а во-вторых из-за того что мой одногрупник с которым мы жили в общаге в одной комнате происходил оттуда, и семья его там жила с дореволюционных времён и его рассказы от свидетельства Жарикова не отличались.
так шта..

Ю.С. пишет:

Думаю, что ежели бы Жариков жил в доме, то так бы и написал. Но он жил в землянке. Как и большинство рабочих Юза. Он рассказал о своём детстве и о постоянном противостоянии рабочих и хозяина.
Архивы хорошо, конечно, но это как средняя температура по больнице. Да, кто то ходил в таверны, жил в отеле, но сие к большинству горожан не относится.
Меня сей город зацепил во-первых, потому что книга Жарикова была одной из любимых книг детства, а во-вторых из-за того что мой одногрупник с которым мы жили в общаге в одной комнате происходил оттуда, и семья его там жила с дореволюционных времён и его рассказы от свидетельства Жарикова не отличались.
так шта..

Конечно, 1938 год! "Повесть о суровом друге" - типичный соц. заказ, художественное произведение-заморочка, унылая бредятина, воспитавшая сегодняшнее безудержное хапужничество. Ложь, особенно социальная, жестоко наказуется грядущей реальностью - непригодной к жизни химерой, вырождением. Ох, не советую продолжать к ней прикладываться.
Герой Жирикова, до "отрыва ног" живет в, гротескно дико усугубленных, условиях Некрасовского типа ("Железная дорога"). Но у НЕкрасова, все же, художественная форма еще, а у ЖИРИКова - литературная поганка.
По пршествии всего трех дней на фронте, ЖИРИКов отрывает ноги своему подопечному и взвращает в родные места, которые выглядят уже не так безрадостно-жутко, а даже социально продвинуто, хотя не прошло и года, как он их покинул:"...
Наконец въехали в город.
За станцией пошли родные места: белые хаты поселков, рудники, разбросанные по степи, дымящие горы шахтерских терриконов.По
обеим сторонам улицы потянулись магазины, украшенные вывесками:
"Продажа бубликов. П. И. Титов", "Колониальная и мясная торговля. Цыбуля
и сын". На доме фабриканта Бродского, лаская взор пестротой красок,
висела картина. На ней была нарисована деревянная нога, а внизу надпись:НОГИ ИСКУССТВЕННЫЕ!... ."
Ну а потом снова: стандартная, НЕкрасовская "родная хата"....

Надо сказать, что жизнь (по биографическим описаниям) Климента Ефремовича, почти земели "Анисима Ивановича", почему-то складывалась и проистекала куда молочно-масленней, хоть и работал он на скотину Гертмана, в Луганске, за зарплату, и стал пламенным, боевитым революционером.

"Конечно, 1938 год! "Повесть о суровом друге" -
типичный соц. заказ, художественное произведение-заморочка, унылая
бредятина, воспитавшая сегодняшнее безудержное хапужничество" - тогда вернёмся в наше время:
профессор Теодор Фридгут написал историю Юзовки, которая была издана
в известном научном центре Принстоне (США) в рамках авторитетной программы исследований института Гарримана, в 1989 году, ещё до крушения Соза, в момент противостояния двух империй, когда США в пику советской пропаганде восхваляли дореволюционную Россию.

И что же пишет профессор в первом томе: “Юзовка и революция. Жизнь и труд в российском Донбассе, 1869 - 1924”?

До тех пор, пока рабочий жил в землянке или в бараках, то у него даже не
было места, чтобы вымыться. Лишь с переездом в частный дом (каковое
событие случалось редко) он получал возможность часто мыться в
соответствующей пристройке. Понятно почему грязь стала постоянной
спутницей юзовской повседневной жизни наряду с инфекционными болезнями.

Почти в каждом отчете, касающемся Юзовки, упоминаются проблемы мусора
и экскрементов. Все это дело зачастую можно было увидеть на улицах
поселков, причем в огромных количествах. Даже там, где были созданы
специальные хранилища. К уборным, что стояли за бараками порой трудно
было пройти, не запачкавшись.
Санитарные инспекции проверяли бараки и землянки, врачи делали
строгие замечания, но ни заклинания, ни увещевания совестливых докторов
делу не помогали. А чаще всего врачи даже не выказывали особого
энтузиазма в деле борьбы с грязью. Во-первых, сами доктора пребывали в
большой зависимости от хозяев шахт и заводов, а те, в свою очередь, мало
было заинтересованы в том, чтобы вкладывать деньги в санитарные акции. А
во-вторых, и сами жители проявляли мало склонности к чистоте.




В шахтах, где люди проводили по 12 и больше часов, вообще никаких
санитарных норм не придерживались. Это было до тех пор, пока в 1910 году
врачам не удалось доказать, что большая эпидемия холеры, случившаяся в
тот год, стала прямым следствием грязи в забоях: зараженный холерным
вибрионом уголь распространялся по окрестности и передавал болезнь.


“Алкоголь в немалой степени был виновником деградации, бедности и болезней рабочих Донбасса”.

“Гораздо больше, чем религия, - продолжает Фридгут, намекая на
известное изречение Маркса из введения к “Критике Гегелевской “Философии
права”, - алкоголь был тем самым опиумом, который делал жизнь масс
сносной. Алкоголь притуплял ужас от аварий на шахтах и выбросов газа,
которых случалось так много, что они становились частью повседневной
жизни. Алкоголь помогал рабочему не замечать той грязи, в которой жили
он и его семья. Алкоголь скрывал от рабочего его безволие и тот
жизненный тупик, в котором он оказался.
На дне стакана с водкой рабочий мог увидеть ускользающую манящую
картину: кусок земли, на которой он когда-нибудь станет хозяином. И в то
же время водка подтачивала его здоровье, отнимала у него зарплату и
калечила его жизнь”.

Фридгут отмечает специально, что пьянство в Донбассе не было чем-то
уникальным по сравнению с другими регионами. Автор статьи “Положение
горнорабочих в Донецком бассейне” (“Юридический вестник”, 1890 г.) Е.
Богутский писал, что на каждую шахту приходилось по пять-шесть питейных
заведений. Казалось бы, это много, но в других районах России число
трактиров на душу населения было выше, чем в Донбассе. Тот же Богутский
писал, что в Питере в 60-х годах прошлого столетия один трактир
приходился на двести человек. Однако статистические сведения по
Бахмутскому уезду за 1884 год показывают, что один трактир приходился в
наших краях на 458 человек. 8 августа 1892 г. в ходе встречи
горнопромышленников с Екатеринославским губернатором известный
организатор промышленности Николай Авдаков приводил такие цифры: в
Юзовском округе одна школа приходилась на 2040 жителей, одна церковь -
на 509, а трактир - на 570 человек.

“В целом санитарные условия поселка способствуют возникновению и росту
заболеваний” – комментарии такого рода, как утверждает профессор
Фридгут, по поводу Юзовки звучали регулярно на протяжении всей ее ранней
истории. Общее санитарное состояние населенного пункта характеризуется
тремя составными частями: водоснабжением, уборкой мусора и общей
гигиеной. Ни одно, ни другое, ни третье никогда не составляли предмет
гордости Юзовки.

Как могли в Юзовке отдыхать и развлекаться? Конечно, в основном тем,
что пили без просыпу. Но это отдельная тема. А что делала местная
публика помимо этого в свое свободное время?

Заметим сразу, что свободного времени у рабочих - основного населения
края - много-то и не было. После 12-часового рабочего дня где уж думать
о духовном росте, о самообразовании или культурном развитии? К тому же,
для многих обитателей Юзовки, особенно металлургов, в недавнем прошлом -
выходцев из беднейших сел, работа на огромном предприятии и заводская
квартира вообще были пределом мечтаний. И ни о каких прочих стремлениях
они больше не помышляли, как полагает Фридгут.



Эти данные взяты профессором не из книжки Жарикова, а из отчётов органов власти, санэпидем комиссий и пр. официальных источников царской(!) России.
Вот Вам и "социальный заказ".
У меня, Альберт, очень хорошо работает интуиция с детства, многие необычные вещи со мной происходили, которые можно было бы назвать "Высшим вмешательством", поэтому чувствую где искренность, а где её нет. Потому не могу согласится с Вашей оценкой, что "Повесть о суровом друге" - унылая бредятина. Очень живое и искреннее произведение. Ну а Ваш вывод, что книга рассказывающая о дружбе и взаимопомощи учит якобы безудержному хапужничеству переплюнуло только заявление одного монархиста, который недавно на одном политфоруме написал мне, что произведения Льва Толстого учат разврату и безнравственности.
Поэтому давайте не будем называть белое чёрным.

Ю.С. пишет:

"Конечно, 1938 год! "Повесть о суровом друге" -
типичный соц. заказ, художественное произведение-заморочка, унылая
бредятина, воспитавшая сегодняшнее безудержное хапужничество" - тогда вернёмся в наше время:
профессор Теодор Фридгут написал историю Юзовки, которая была издана
в известном научном центре Принстоне (США) в рамках авторитетной программы исследований института Гарримана, в 1989 году, ещё до крушения Соза, в момент противостояния двух империй, когда США в пику советской пропаганде восхваляли дореволюционную Россию.

И что же пишет профессор в первом томе: “Юзовка и революция. Жизнь и труд в российском Донбассе, 1869 - 1924”?

До тех пор, пока рабочий жил в землянке или в бараках, то у него даже не
было места, чтобы вымыться. Лишь с переездом в частный дом (каковое
событие случалось редко) он получал возможность часто мыться в
соответствующей пристройке. Понятно почему грязь стала постоянной
спутницей юзовской повседневной жизни наряду с инфекционными болезнями.

Почти в каждом отчете, касающемся Юзовки, упоминаются проблемы мусора
и экскрементов. Все это дело зачастую можно было увидеть на улицах
поселков, причем в огромных количествах. Даже там, где были созданы
специальные хранилища. К уборным, что стояли за бараками порой трудно
было пройти, не запачкавшись.
Санитарные инспекции проверяли бараки и землянки, врачи делали
строгие замечания, но ни заклинания, ни увещевания совестливых докторов
делу не помогали. А чаще всего врачи даже не выказывали особого
энтузиазма в деле борьбы с грязью. Во-первых, сами доктора пребывали в
большой зависимости от хозяев шахт и заводов, а те, в свою очередь, мало
было заинтересованы в том, чтобы вкладывать деньги в санитарные акции. А
во-вторых, и сами жители проявляли мало склонности к чистоте.




В шахтах, где люди проводили по 12 и больше часов, вообще никаких
санитарных норм не придерживались. Это было до тех пор, пока в 1910 году
врачам не удалось доказать, что большая эпидемия холеры, случившаяся в
тот год, стала прямым следствием грязи в забоях: зараженный холерным
вибрионом уголь распространялся по окрестности и передавал болезнь.


“Алкоголь в немалой степени был виновником деградации, бедности и болезней рабочих Донбасса”.

“Гораздо больше, чем религия, - продолжает Фридгут, намекая на
известное изречение Маркса из введения к “Критике Гегелевской “Философии
права”, - алкоголь был тем самым опиумом, который делал жизнь масс
сносной. Алкоголь притуплял ужас от аварий на шахтах и выбросов газа,
которых случалось так много, что они становились частью повседневной
жизни. Алкоголь помогал рабочему не замечать той грязи, в которой жили
он и его семья. Алкоголь скрывал от рабочего его безволие и тот
жизненный тупик, в котором он оказался.
На дне стакана с водкой рабочий мог увидеть ускользающую манящую
картину: кусок земли, на которой он когда-нибудь станет хозяином. И в то
же время водка подтачивала его здоровье, отнимала у него зарплату и
калечила его жизнь”.

Фридгут отмечает специально, что пьянство в Донбассе не было чем-то
уникальным по сравнению с другими регионами. Автор статьи “Положение
горнорабочих в Донецком бассейне” (“Юридический вестник”, 1890 г.) Е.
Богутский писал, что на каждую шахту приходилось по пять-шесть питейных
заведений. Казалось бы, это много, но в других районах России число
трактиров на душу населения было выше, чем в Донбассе. Тот же Богутский
писал, что в Питере в 60-х годах прошлого столетия один трактир
приходился на двести человек. Однако статистические сведения по
Бахмутскому уезду за 1884 год показывают, что один трактир приходился в
наших краях на 458 человек. 8 августа 1892 г. в ходе встречи
горнопромышленников с Екатеринославским губернатором известный
организатор промышленности Николай Авдаков приводил такие цифры: в
Юзовском округе одна школа приходилась на 2040 жителей, одна церковь -
на 509, а трактир - на 570 человек.

“В целом санитарные условия поселка способствуют возникновению и росту
заболеваний” – комментарии такого рода, как утверждает профессор
Фридгут, по поводу Юзовки звучали регулярно на протяжении всей ее ранней
истории. Общее санитарное состояние населенного пункта характеризуется
тремя составными частями: водоснабжением, уборкой мусора и общей
гигиеной. Ни одно, ни другое, ни третье никогда не составляли предмет
гордости Юзовки.

Как могли в Юзовке отдыхать и развлекаться? Конечно, в основном тем,
что пили без просыпу. Но это отдельная тема. А что делала местная
публика помимо этого в свое свободное время?

Заметим сразу, что свободного времени у рабочих - основного населения
края - много-то и не было. После 12-часового рабочего дня где уж думать
о духовном росте, о самообразовании или культурном развитии? К тому же,
для многих обитателей Юзовки, особенно металлургов, в недавнем прошлом -
выходцев из беднейших сел, работа на огромном предприятии и заводская
квартира вообще были пределом мечтаний. И ни о каких прочих стремлениях
они больше не помышляли, как полагает Фридгут.



Эти данные взяты профессором не из книжки Жарикова, а из отчётов органов власти, санэпидем комиссий и пр. официальных источников царской(!) России.
Вот Вам и "социальный заказ".
У меня, Альберт, очень хорошо работает интуиция с детства, многие необычные вещи со мной происходили, которые можно было бы назвать "Высшим вмешательством", поэтому чувствую где искренность, а где её нет. Потому не могу согласится с Вашей оценкой, что "Повесть о суровом друге" - унылая бредятина. Очень живое и искреннее произведение. Ну а Ваш вывод, что книга рассказывающая о дружбе и взаимопомощи учит якобы безудержному хапужничеству переплюнуло только заявление одного монархиста, который недавно на одном политфоруме написал мне, что произведения Льва Толстого учат разврату и безнравственности.
Поэтому давайте не будем называть белое чёрным.

Профессор, снимите очки-велосипед! Шахты, заводы и вся инфраструктура создавались в голой степи, впервые в таком масштабе, так, что землянки, шалаши, палатки, земляные полы, сортиры под кустом дело вполне нормальное. Тем более, что, как показывает профессор, оно не было пущено на самотёк, а кондиции контролировались государством. За каких-то 30 лет шахтно-доменное дело разрослось до нового, современного по тем условиям, города,(можно было купить протезы для ног, как пишет Жариков, а это не баран чихнул).
Посмотрите на эпидемиологическуя ситуацию под Шепитовкой при сов. власти - на строительстве железнодорожной ветки, которую описывает Островский. Голод, тифозные эпидеми в неотапливаемых бараках, вонючие, грязные, голодные люди на корке хлеба и горячей баланде раз в сутки. А на больших стройках Урала, Казахстана, Сибири, на целине? Если один трактир на 200 человек, это не значит, что пьют в нем все 200 человек. Много трактиров, это плохо. Велась борьба, просвещение против пьянства. О чем речь? Москва не сразу строилась! И нигде в мире, на передовых участках идустриализации, не было и не будет кисельных берегов.

Все Ваши рассуждения о "Москва не сразу строилась! И нигде в мире, на передовых участках идустриализации, не было и не будет кисельных берегов" с тем же успехом можно и к большевикам приложить.
Не сразу, но построили.
И при них почему то шахтёры в землянках не жили.

Я к тому, что шахты начали строить в 1880-х, а в 1912..14 люди всё жили в землянках. Тридцать с лихуем лет. У большаков как то всё за 10..12 лет устроилось

Ю.С. пишет:

Все Ваши рассуждения о "Москва не сразу строилась! И нигде в мире, на передовых участках идустриализации, не было и не будет кисельных берегов" с тем же успехом можно и к большевикам приложить.
Не сразу, но построили.
И при них почему то шахтёры в землянках не жили.

Я к тому, что шахты начали строить в 1880-х, а в 1912..14 люди всё жили в землянках. Тридцать с лихуем лет. У большаков как то всё за 10..12 лет устроилось

Опять за рыбу деньги. Большевики не начинали с нуля, а где начинали с нуля - там были землянки, палатки, шалаши. Камышевые шалаши и землянки - были первым жильем цилинников в первые два года. А это середина 50-х, постиндустриальная, поствосстановительная эпоха, когда были значительные финансовые, технические и кадровые средства.
Я бывал на целине в середине 70-х (Аркалыкский р-н, Кустанайской области, с-з XXII съезада). Совхозные домики-общежития организованны по барачному типу: в комнате 8-12 кроватей, тумбочки. Ни холодильников, ни вентиляции, ни кухни, ни сортира. Лягушек на полу не было. Питание (очень неплпохое) в столовой, по предоплате, или вывозится в поле, на место работы. Имелись домики для семейных - по 2 комнаты на семью.
Санитарные условия на уровне фолта. В столовой и санчасти терпимо. Трактиров не было, но водку завозили "Зис"-ами, брали по 5 ящиков на рыло, жрали до полного безумия. Кладбище, сравнительно большое. Покойники молодые, можно сказать - сопляки: нож, ружьё, водка, несчастные случаи в жару и в зимние бураны. Профессор мог бы собрать кучу материалов, чтобы тиснуть книжку, за которую бы лишили звания и отправили б в Забайкалье, куда-нибудь, на трйку, пяток лет.

Тогда можно сделать вывод, что на Руси тип государства не очень влияет на тотальное распиздяйство, которое из народного сознания же и произрастает.

Наглядный пример - сотни лет воспитывавшийся церковью и государевыми людьми народ в одночасье по всем селениям огромной империи превратился в зверя. Столько жидов и китайцев на все ЧК и пр не найти, например, в 1920 году только в РККА было 5,5 млн человек. ЧК, ЧОНы и пр в эту численность не входили.
30% офицерского корпуса империи перешли к большевикам.
так шта что винить большевиков? Ежели некто ходит и приглашает всех в банду, а все вместо того, чтобы послать этого заводилу записываются в его банду. так разве заводила виноват в том, что моральные принципы у народа отсутствуют?
Здесь как раз вина на воспитателях - имея тысячи лет не вырастили не то что нового, хотя бы совестливого и нравственного человека.
А вот Штаты и Европа почему то смогли. И Штаты здесь даже в более худшем положении, ибо все отбросы Европы собрались на штатовских прериях.

Вы не хотите увидеть картину в целом: вычленили кусок из мозаики под названьем "большевики" и вешаете на него всех собак, тогда как правильно народ замечает: "Дыма без огня не бывает" большевики лишь дым того огня. который запылал гораздо раньше.

Ю.С. пишет:

Тогда можно сделать вывод, что на Руси тип государства не очень влияет на тотальное распиздяйство, которое из народного сознания же и произрастает.

Нет оснований для такого вывода. Мы говорили о посылочно-следственой канве идеологической заморочки Жирикова, под которую списывалась вся социальная композиция народного жизнеустройства в Русской Империи.
Я отметил локальную типичность социального неустройства при реализации всех крупных экономических построений, связанных с привлечением большого количества непрофессиональных людей - тягловой силы, по ходу специализирующейся и оседающей на новом месте. По существу - трудовое переселение, в общем-то, сброда, который организовывается по ходу развития дела, восходя из почти полного социального неустройства к вполне приемлимой норме и, даже, к процветанию, при наличии перманентных "краевых еффектов" , как негативных, так и позитивных.
Примеров тому много, как у нас, так и за рубежом, в той же Америке. Я сослался на наш опыт, с которым мы имели непосредственное соприкосновение: крупные стройки, освоение земель, закладки разработок ископаемых ресурсов - зоны, куда народ собирался по вербовкам, призывам и свом ходом.
Всегда труд там был мало нормирован с минимальным социальным обеспечением. Водка позволяла массе расслабиться и отвлечься, ибо другого массового развлечения просто не было.
Социальное же устройство страны и власть в ней, лишь опосредованно причастна к этим процессам на уровне общего контроля и аварийных обстоятельств.