.... Так будет ли человек отдан во власть неудержимых сил техники неизмеримо превосходящих его силы растерянным и беззащитным? Это и произойдёт, если человек окончательно откажется от того, чтобы решительно противопоставить калькуляции осмысляющее мышление. Но лишь только осмысляющее мышление пробуждается, оно должно работать непрерывно, по любому, самому незначительному поводу - так же и здесь, на этом памятном собрании, поскольку оно даёт нам возможность осмысливать то, что находится под особой угрозой в атомный век, а именно: укорененность произведений человека.
Поэтому мы задаём такой вопрос: сможет ли человек обрести новую почву для коренения и стояния, такую почву и основу, на которой будут по-новому процветать сущность человека и все его труды даже в атомный век?
Что же станет основой и почвой для будущего коренения?
Возможно, то, что мы ищем так близко, что мы его просто проглядели. Ведь путь к тому, что близко, для нас - людей, всегда самый дальний и потому самый трудный, Это путь размышления.
Осмысляющее мышление требует от нас не цепляться односторонне за какое-то одно представление, сойти с привычной мысленной колеи, по которой мы мчимся всё дальше и дальше.
Осмысляющее мышление требует от нас, чтобы мы занялись тем, что, на первый взгляд, вовсе не имеет к нему отношения.
Давайте испытаем осмысляющее мышление.
Приспособления, аппараты и машины технического мира необходимы нам всем - для одних в большей, для других - в меньшей мере. Было бы безрассудно вслепую нападать на мир техники. Было бы близоруко проклинать его, как орудие дьявола. Мы зависим от технических приспособлений, они даже продвигают нас в новые успехи. Но внезапно, и не осознавая этого, мы оказываемся настолько крепко связанными с ними, что попадаем к ним в рабство.
Но мы можем и другое.
Мы можем пользоваться техническими средствами, оставаясь при этом свободными от них, так что мы сможем отказаться от них в любой момент. Мы можем использовать эти приспособления так, как их и нужно использовать, но при этом оставить их в покое как то, что на самом деле не имеет отношения к нашей сущности. Мы можем сказать "да" неизбежному использованию технических средств и одновременно сказать "нет", поскольку мы запретим им затребовать нас и таким образом извращать, сбивать с толку и опустошать нашу сущность.
Но если мы скажем так одновременно и "да" и "нет" техническим приспособлениям, то разве не станет наше отношение к миру техники двусмысленным и неопределённым?
Напротив. Наше отношение к миру техники будет чудесно простым и спокойным. Мы впустим технические приспособления в нашу повседневную жизнь и в тоже время оставим их снаружи, т.е. оставим их как вещи, которые не абсолютны, но зависят от чего-то высшего. Я бы назвал это отношение, одновремённо "да" и "нет" миру техники, старым словом - "отрешённость от вещей".
Это отношение позволяет увидеть вещи не только технически, оно даст нам прозреть то, что производство и использование машин требует от нас другого отношения к вещам, которое не бессмысленно. Например, мы поймём, что земледелие и сельское хозяйство превратились в механизированную пищевую промышленность, что и здесь, как и в других областях, присходит глубочайшее изменение в отношении человека к природе и к миру перед нами. Но смысл того, что правит этим изменением, по-прежнему тёмен.
Итак, во всех технических процессах господствует смысл, который располагает всеми человеческими поступками и поведением, и не человек выдумал или создал этот смысл.
Мы не понимаем значения зловещего усиления власти атомной техники.
Смысл мира техники скрыт от нас. Но давайте же специально обратимся и будем обращены к тому, что этот скрытый смысл повсюду нас затрагивает в мире техники, тогда мы окажемся внутри области, которая и прячется от нас, и, прячась, выходит к нам.
А то, что что показывается и в то же время уклоняется - разве не это мы называем тайной? Я Называю поведение, благодаря которому мы открываемся для смысла, потаённого в мире техники, открытостью для тайны.
Отрешенность от вещей и открытость для тайны взаимно принадлежны. Они предоставят нам возможность обитать в мире совершенно иначе. Они обещают нам новую основу и почву для коренения, на которой мы сможем стоять и выстоять в мире техники, уже не опасаясь его..
Отрешённость от вещей и открытость тайне дадут нам увидеть новую почву, которая однажды, быть может, даже возвернёт в ином обличии старую, сейчас так быстро исчезающую.
Правда, пока (и мы не знаем, как долго это будет продолжаться) человек на этой земле находится в опасном положении. Почему?
Потому лишь, что внезапно разразится третья мировая война, которая приведёт к полному уничтожению человечества и разрушению земли?
Нет.
Наступающий атомный век грозит нам ещё большей опасностью, как раз в том случае, если опасность третьей мировой войны будет устранена.
Странное утверждение, не так ли?
Разумеется странное, но только до тех пор, пока мы не мыслим.
В каком смысле верно это утверждение?
А в том, что подкатывающая техническая революция атомного века сможет захватить, околдовать, ослепить и обмануть человека так, что однажды вычесляющее мышление останется единственным действительным и практикуемым способом мышления.
Тогда какая же великая опасность надвигается на нас?
Равнодушие к размышлению и полная бездумность, которая может идти рука об руку с величайшим хитроумием вычисляющего планирования и изобретательности. А что же тогда?
Тогда человек отречётся и отбросит свою глубочайшую сущность, именно то, что он есть размышляющее существо.
Итак, дело в том, чтобы спасти эту сущность человека. Итак, дело в том, чтобы поддерживать размышление.
Однако отрешённость от вещей и открытость для тайны никогда не придут к нам сами по себе. Они уродятся лишь из неустанного и решительного мышления.
Возможно, сегодняшнее памятное собрание подвигнет нас на это мышление. И если мы откликнемся на этот призыв, то мы будем думать о Конрадине Крейцере, размышляя об истоках его творчества, о его корнях, которые питала силами его родина.
И это именно мы мыслим, когда мы осознаём себя здесь и сейчас людьми, призванными найти и подготовить путь в атомный век, через него и из него.
Если отрешённость от вещей и открытость для тайны пробудится в нас, то мы выйдем в путь, который ведёт нас к новой почве для коренения и стояния.
На этой почве творчество может пустить новые корни и принести плоды на века.
Так в другой век и несколько по-другому сбываются вновь слова Иогана Петра Гебела: " Мы растения, которые - хотим ли мы осознать это или нет - должны корениться в земле, чтобы. поднявшись, цвести в эфире и приносить плоды".
(1955 г.)
Форум 
